Yesterday is history, tomorrow is a mystery, but today is a gift. That is why it is called the present.
Название: "Неизбежность-3. Майкл". Часть 2. «Танго в Париже»
Фандом: Sherlock BBC
Автор: GingerLelia
Гаммы: Kiev_Gerika и Sellaginella. ДЕВОЧКИ!!!! Без вас ничего бы не было!!!
Персонажи: Майкл Холмс, Грегор Вукович
Рейтинг: PG-13
Предупреждение: AU. Еще раз, и капсом, чтобы не было претензий по ходу чтения – АЛЬТЕРНАТИВНАЯ ВСЕЛЕННАЯ. Автор рекомендует прочитать первые части (Вот тут, тут и тут). Обращаюсь особенно к тем, кто их не читал, – здесь все по-другому. В этом мире Шерлок – Его Светлость барон Холмс, его старший брат – Майкрофт, потеряв титул, сменил имя и стал просто Майклом Холмсом. И этот Холмс-старший не похож на канонического или на образ, созданный БиБиСи. Но в этой АU есть свой Грег. И они не могли не встретиться…
ДИСКЛЕЙМЕР: в основе всех фантазий автора – книги Конан Дойля и сериал Sherlock BBC. На героев сэра АКД и сериала Sherlock автор никоим образом не претендует.
Жанр: action, case fic
читать дальше
Оказалось, что мертвым быть довольно приятно. Ушла боль и унесла с собой все кошмары, что мучили его в последние часы перед смертью. Покой, вот что он нашел, оказавшись по ту сторону. Там было тепло и спокойно. Ему даже показалось, что он снова маленький мальчик, и его несет на руках самый лучший человек на белом свете – папа… Когда сквозь мутную пелену, окутавшую сознание, он услышал его голос, ощутил тепло его тела и почувствовал сильные руки, он окончательно убедился, что умер.
А потом он выяснил, что смерть – достаточно хлопотное состояние. Помимо воли его выносило на поверхность, и тогда снова возвращалась боль, и нечем было дышать. Он сопротивлялся, как мог, пытаясь снова вернуться в приятное ничто. Но чьи-то то сильные прохладные руки тянули и тянули его к мерзкому ослепительному свету, который до слез резал глаза.
Бестелесные голоса вокруг него говорили о чем-то неподвластном его пониманию.
…Доктор Венсан, он приходит в себя.
…И давно пора. Пьер, вези-ка его на томографию, что-то мне его давление не нравится...
И снова движение, и снова руки... Его швыряло об острые камни, накрывало волной, тащило ко дну и снова тянуло наверх, к свету.
Как же он устал…
Но всему приходит конец. Вся эта непонятная суета сгинула, оставив его в полнейшем блаженстве абсолютного покоя. И в том покое ему снился сон… Он был никем и нигде. А рядом был кто-то. Глаза во сне открыть не получалось, и лица он так и не увидел. Но он слышал голос – такой родной и знакомый, что хотелось засмеяться от счастья. Рассмеяться тоже не вышло, и тогда он просто замер, прислушиваясь к этому теплому голосу, который, странное дело, казался чем-то вполне осязаемым – приятным на ощупь черным гладким бархатом. «Отдыхай, завтра увидимся!», сказал ему голос, и он послушно соскользнул в глубину…
Проснувшись, Майкл не спешил открывать глаза, замерев в непонятном предвкушении. Ему обещали… Что, он не помнил, но был уверен, его ожидает что-то приятное. Сейчас он увидит…
Осторожно приоткрыв веки, которые отчего-то не очень его слушались, он попытался повернуть голову. Но она оказалась неподъемно тяжелой, будто чугунной. За этим ощущением пришли другие, и через мгновение Майкл почувствовал всего себя – туго схваченные повязкой ребра, правую руку в коконе гипса, пластырь на переносице, пластырь на скуле, пластырь на подбородке… Его тело словно окутывало мерно гудящее облако тупой боли – болело все, даже те мышцы, о существовании которых он не подозревал. Но странно, при этом он чувствовал, что все хорошо. Все тревоги унесло исполинскими волнами, что так долго швыряли его на камни. Словно часть его действительно умерла, освободив от непомерного груза. Майкл Кроуфорд исчез, оставив Майкла Холмса одного…
Черт. Если бы Майкл Холмс еще мог нормально открыть глаза!
Упрямо стиснув зубы, он все-таки сумел повернуть голову налево, туда, где ощущалось чье-то присутствие. Там, рядом с закрытым кремовой гардиной окном, в кресле с широкими мягкими подлокотниками он увидел мужчину. Несколько минут они молча, не отрываясь, смотрели друг другу в глаза.
– Так не честно! – поморщившись, тихо произнес Майкл хриплым голосом. – Тут должен быть другой человек! Ерунда какая-то! Причем тут вы?
Человек в кресле склонил на бок голову с идеально зачесанными назад каштановыми волосами, и в его взгляде, полном нескрываемого сочувствия, мелькнуло непонимание.
– И перестаньте на меня смотреть так, будто меня поезд переехал! – Майкл облизал пересохшие губы.
– Видели бы вы себя, лейтенант, – вздохнув, мужчина поднялся с кресла, подошел к кровати и, взяв со стола маленький поильник, поднес к губам Майкла. – У вас такой вид, будто вас не один поезд переехал, а десяток. Причем ездили они по вам в разных направлениях.
– Скажите… – Майкл с удовольствием ощутил, что после нескольких больших глотков сока, язык слушается его гораздо лучше. – Скажите, мистер Смит, я что, умер и попал в ад для непослушных офицеров разведки? Потому что именно так это должно выглядеть – я лежу без возможности пошевелиться и швырнуть в вас этим поильником, а вы с глазами усталого ангела созерцаете мои жалкие потуги.
Смит, откинув назад голову, засмеялся с каким-то облегчением.
– Господи, Майкл, вы не представляете, до чего я рад слышать от вас подобные речи! Судя по ним, вы, во-первых, совершенно пришли в себя и при этом остались самим собой, во-вторых, прекрасно помните все, что с вами случилось до… до того, как вы попали в переделку. Помните, кто вы, и не забыли, что я оказался двуличной скотиной, предавшей вас, Роберта и государство.
– Государство, Роберта и меня, – поправил Майкл. – Настаиваю на таком порядке.
– Да, зря доктора обеспокоены состоянием вашего рассудка. Все ваши приоритеты на местах, ваш сарказм никуда не делся, и с памятью, повторюсь, проблем нет. И я очень этому рад.
– Готов поспорить, что рады! Вы бы еще пережили, если бы мой сарказм канул в небытие вместе с моими приоритетами, но вот память моя вам очень нужна, не правда ли?.. Простите, тут бы я вам подмигнул, но, боюсь, в моем состоянии это плохо получится.
Смит, сунув руки в карманы шикарного серого костюма, покачивался на каблуках, чуть искривив губы в ироничной улыбке.
– Вы знаете, Майкл, слушаю вас, и вы мне до невозможности напоминаете одного парнишку… Тоже в свое время любил дерзить начальству.
– И что? – устало прикрыл глаза Майкл. – Плохо кончил?
– Напротив, – пробормотал Смит. – Напротив… Майкл, послушайте… Нет, я серьезно, вам нельзя сильно беспокоиться, поэтому просто слушайте меня. Молча. У меня есть, что вам сказать.
Молча так молча. Все равно в этой коротенькой словесной дуэли он израсходовал все силы. Кроме того, не оставляло ощущение какой-то досады, легкого разочарования. Что-то ему приснилось, кажется? О событиях недавнего прошлого думать не хотелось. Все, что случилось после переговоров на мосту Европы, было покрыто темной вуалью, заглядывать под которую он пока не собирался. Можно поразмышлять об этом потом, когда его оставят в покое. А есть еще вариант не думать об этом никогда. Ну, по крайней мере, не сейчас. Не сейчас.
– Хорошо, мистер Смит, – тихо согласился он. – Я послушаю. Только сначала дайте мне еще сока и перестаньте ходить по комнате, а то у меня от вас голова кружится.
Смит послушно выполнил все просьбы и уселся в кресло, аккуратно поддернув брюки с идеальными стрелками и поправив полы пиджака. Некоторое время он задумчиво смотрел на Майкла, покручивая перстень с синим камнем, и лишь затем заговорил:
– Для начала позвольте представиться. Меня зовут Чарльз Финли, и я занимаю один из руководящих постов в службе внутренней безопасности. Ни на что не намекая, я скажу, что мое настоящее имя знает всего несколько человек. Точнее говоря, только пять. Включая Ее Величество. С вами их будет шесть… Родом я из настолько богатой и влиятельной семьи, что деньги для меня никогда не были ведущим фактором. Ни в каких количествах. С самого детства я привык оперировать понятиями, незнакомыми большинству окружавших меня сверстников. Мои родители были весьма старомодными, поэтому слова «честь» и «офицер», за которые вы в свое время так храбро вступились перед нашим знакомым, для меня тоже не пустой звук.
Смит-Финли задумчиво посмотрел на стойку с капельницей рядом с кроватью Майкла.
– Прежде чем мы с вами вернемся к нашим общим делам, я бы хотел, чтобы вы знали, Майкл… Я чувствую себя виноватым перед вами. Не смотрите так… Я честен с вами. Я наступил на те же грабли, что и покойный мистер Дженнингс. Недооценил вас. Не доверил всех обстоятельств дела, посчитав слишком юным и неопытным сотрудником. Возможно, если бы я поступил иначе, вы бы не ушли тогда ночью и не исчезли в неизвестном направлении… Но что случилось, то случилось. И теперь я прошу у вас прощения, лейтенант. Впрочем, особо я на него не рассчитываю.
Задумчиво побарабанив пальцами по подлокотнику кресла, Финли продолжил:
– Как бы там ни было, народная мудрость гласит «Лучше поздно, чем никогда», поэтому я расскажу вам все, что мне следовало открыть еще неделей ранее. Наверняка вам до сих пор кажется странным, что я, аристократ более чем в двадцати поколениях, работник правительственной спецслужбы, являюсь сторонником человека, открыто выступающего против действующего главы правительства, и более того, человека, который на поверку оказался отпетым мерзавцем, мошенником и вором. По идее, я должен защищать интересы премьер-министра, а значит, должен был позволить выплыть на свет божий всем аферам Палмера. Ведь это не только вывело бы его с политической арены, но и позволило засадить за решетку надолго, если не навсегда.
– Да уж… Есть в этой ситуации какая-то… нелепость, – тихо ответил Майкл. – Нелепость и нелогичность.
– Вы правы. Потому что в действительности все как раз обстоит весьма логично. Ведь на самом деле я защищаю интересы…
– …премьер-министра, – догадавшись, прикрыл глаза Майкл. – Но… тогда на кой вам этот Палмер? Если только... Если вы не были вынуждены идти у него на поводу.
– Какой же я болван, мистер Холмс, что недооценил вас, – покачал головой Финли. – Очень непрофессионально с моей стороны. Неужели старость?.. Вы правы, я был вынужден, и причина весьма проста и даже, я бы сказал, банальна в своей примитивности. Это был обыкновенный шантаж. Хотя… Нет, не так. Это был НЕобыкновенный шантаж. Палмер за годы работы в политике, а также за долгое время тесного общения с Дженнингсом смог собрать весьма обширное досье на две ключевые фигуры действующего правительства. Одна из них, как вы понимаете, премьер-министр. Другого человека я вам не буду называть, ради вашей же безопасности, тут я совершенно серьезно. Мы подозревали о существовании этого досье, а Эдмунд Палмер, в свою очередь, был в курсе наших подозрений. Чувствуя, как вокруг него затягивается петля (ведь ваш шеф тоже подбирался к Палмеру), он решает перейти к активным действиям. Дело в том, что обнародование фактов из того самого досье привело бы не только к моментальной смене правительства. Это еще полбеды. Публикация даже одной десятой информации из собранной Палмером коллекции неизбежно привела бы к открытому военному конфликту королевства с целым рядом государств. Я повторю – неизбежно. Оставим в покое само досье, скажу лишь, что даже мне известно далеко не все, что в нем собрано. И самое главное, о важности некоторых фактов не подозревал сам Палмер. Но в обмен на досье он потребовал себе победу на выборах. Пришлось делать вид, что мы идем ему навстречу. Этот самый вид пришлось делать довольно долго, сами понимаете, политика – занятие порой весьма нудное и постепенное. Досье Палмер обещал передать только после победы на выборах, сохранив себе какую-то часть, как он выразился, для гарантии собственной безопасности. А в случае любых действий, направленных против него, он грозил предать огласке всю информацию, что смог собрать. То есть Палмер, сыграв ва-банк, поставил на карту все, и мы, не в праве отставать, ответили такой же ставкой. Оставалось только ждать выборов и сдувать с Палмера пылинки, чтобы он не усмотрел наши козни в каком-нибудь безобидном высказывании в прессе.
– И тут на сцену выходит Дженнингс, – продолжил за него Майкл, осторожно поправив голову на большой подушке. – Образно говоря, слон в посудной лавке.
– Да уж, – хмыкнул Финли. – С присущей слонам элегантностью он за пару месяцев разрушил почти все хрупкое равновесие, что я выстраивал вокруг Палмера в последние два года. Если бы его план удался, выборы бы пошли к чертям… Что могло произойти далее, вам известно. С этим своим мщением он спутал мне все карты. Ведь все то время, что я ходил с опахалом вокруг Палмера, мои люди не теряли времени. Мы собирали компромат на Палмера и старались найти возможность завладеть этим пресловутым досье. И все его аферы, включая «Роуз Даймондз», не остались без моего внимания. И вот наступает момент, когда мои ребята подобрались к досье на расстояние вытянутой руки, является мистер Дженнингс, и весь наш карточный домик задрожал, угрожая рухнуть. Нам нужен был всего месяц, и информация была бы у нас. Палмер оказался бы обезоруженным, и тогда я, используя собранный компромат, нейтрализовал бы его.
– Нужен был? А теперь, выходит, уже не нужен?
– Да, вы умеете слушать, Майкл. – Финли улыбнулся, снова становясь похожим на довольного кота. – В тот момент, когда нам стало известно, что Дженнингс что-то задумал, нам требовалось еще четыре недели, чтобы подобраться к досье. И мы уложились в срок!
– Досье у вас? – Майкл хотел удивленно поднять брови, но понял, что еще несколько дней придется потерпеть без какой бы то ни было мимики.
– Да, Майкл. Вчера днем мы смогли выкрасть его из сейфа Палмера.
– Представляю, как он расстроился, – хмыкнул Майкл.
– Чрезвычайно. Я бы даже сказал, до крайности. Сегодня утром Эдмунд Палмер покончил с собой. Об этом трубят все газеты, и не прекращают обсуждать по телевидению.
Фандом: Sherlock BBC
Автор: GingerLelia
Гаммы: Kiev_Gerika и Sellaginella. ДЕВОЧКИ!!!! Без вас ничего бы не было!!!
Персонажи: Майкл Холмс, Грегор Вукович
Рейтинг: PG-13
Предупреждение: AU. Еще раз, и капсом, чтобы не было претензий по ходу чтения – АЛЬТЕРНАТИВНАЯ ВСЕЛЕННАЯ. Автор рекомендует прочитать первые части (Вот тут, тут и тут). Обращаюсь особенно к тем, кто их не читал, – здесь все по-другому. В этом мире Шерлок – Его Светлость барон Холмс, его старший брат – Майкрофт, потеряв титул, сменил имя и стал просто Майклом Холмсом. И этот Холмс-старший не похож на канонического или на образ, созданный БиБиСи. Но в этой АU есть свой Грег. И они не могли не встретиться…
ДИСКЛЕЙМЕР: в основе всех фантазий автора – книги Конан Дойля и сериал Sherlock BBC. На героев сэра АКД и сериала Sherlock автор никоим образом не претендует.
Жанр: action, case fic
читать дальше
* * *
Майкл
четверг, 16 февраля 1995 года
Оказалось, что мертвым быть довольно приятно. Ушла боль и унесла с собой все кошмары, что мучили его в последние часы перед смертью. Покой, вот что он нашел, оказавшись по ту сторону. Там было тепло и спокойно. Ему даже показалось, что он снова маленький мальчик, и его несет на руках самый лучший человек на белом свете – папа… Когда сквозь мутную пелену, окутавшую сознание, он услышал его голос, ощутил тепло его тела и почувствовал сильные руки, он окончательно убедился, что умер.
А потом он выяснил, что смерть – достаточно хлопотное состояние. Помимо воли его выносило на поверхность, и тогда снова возвращалась боль, и нечем было дышать. Он сопротивлялся, как мог, пытаясь снова вернуться в приятное ничто. Но чьи-то то сильные прохладные руки тянули и тянули его к мерзкому ослепительному свету, который до слез резал глаза.
Бестелесные голоса вокруг него говорили о чем-то неподвластном его пониманию.
…Доктор Венсан, он приходит в себя.
…И давно пора. Пьер, вези-ка его на томографию, что-то мне его давление не нравится...
И снова движение, и снова руки... Его швыряло об острые камни, накрывало волной, тащило ко дну и снова тянуло наверх, к свету.
Как же он устал…
Но всему приходит конец. Вся эта непонятная суета сгинула, оставив его в полнейшем блаженстве абсолютного покоя. И в том покое ему снился сон… Он был никем и нигде. А рядом был кто-то. Глаза во сне открыть не получалось, и лица он так и не увидел. Но он слышал голос – такой родной и знакомый, что хотелось засмеяться от счастья. Рассмеяться тоже не вышло, и тогда он просто замер, прислушиваясь к этому теплому голосу, который, странное дело, казался чем-то вполне осязаемым – приятным на ощупь черным гладким бархатом. «Отдыхай, завтра увидимся!», сказал ему голос, и он послушно соскользнул в глубину…
* * *
Проснувшись, Майкл не спешил открывать глаза, замерев в непонятном предвкушении. Ему обещали… Что, он не помнил, но был уверен, его ожидает что-то приятное. Сейчас он увидит…
Осторожно приоткрыв веки, которые отчего-то не очень его слушались, он попытался повернуть голову. Но она оказалась неподъемно тяжелой, будто чугунной. За этим ощущением пришли другие, и через мгновение Майкл почувствовал всего себя – туго схваченные повязкой ребра, правую руку в коконе гипса, пластырь на переносице, пластырь на скуле, пластырь на подбородке… Его тело словно окутывало мерно гудящее облако тупой боли – болело все, даже те мышцы, о существовании которых он не подозревал. Но странно, при этом он чувствовал, что все хорошо. Все тревоги унесло исполинскими волнами, что так долго швыряли его на камни. Словно часть его действительно умерла, освободив от непомерного груза. Майкл Кроуфорд исчез, оставив Майкла Холмса одного…
Черт. Если бы Майкл Холмс еще мог нормально открыть глаза!
Упрямо стиснув зубы, он все-таки сумел повернуть голову налево, туда, где ощущалось чье-то присутствие. Там, рядом с закрытым кремовой гардиной окном, в кресле с широкими мягкими подлокотниками он увидел мужчину. Несколько минут они молча, не отрываясь, смотрели друг другу в глаза.
– Так не честно! – поморщившись, тихо произнес Майкл хриплым голосом. – Тут должен быть другой человек! Ерунда какая-то! Причем тут вы?
Человек в кресле склонил на бок голову с идеально зачесанными назад каштановыми волосами, и в его взгляде, полном нескрываемого сочувствия, мелькнуло непонимание.
– И перестаньте на меня смотреть так, будто меня поезд переехал! – Майкл облизал пересохшие губы.
– Видели бы вы себя, лейтенант, – вздохнув, мужчина поднялся с кресла, подошел к кровати и, взяв со стола маленький поильник, поднес к губам Майкла. – У вас такой вид, будто вас не один поезд переехал, а десяток. Причем ездили они по вам в разных направлениях.
– Скажите… – Майкл с удовольствием ощутил, что после нескольких больших глотков сока, язык слушается его гораздо лучше. – Скажите, мистер Смит, я что, умер и попал в ад для непослушных офицеров разведки? Потому что именно так это должно выглядеть – я лежу без возможности пошевелиться и швырнуть в вас этим поильником, а вы с глазами усталого ангела созерцаете мои жалкие потуги.
Смит, откинув назад голову, засмеялся с каким-то облегчением.
– Господи, Майкл, вы не представляете, до чего я рад слышать от вас подобные речи! Судя по ним, вы, во-первых, совершенно пришли в себя и при этом остались самим собой, во-вторых, прекрасно помните все, что с вами случилось до… до того, как вы попали в переделку. Помните, кто вы, и не забыли, что я оказался двуличной скотиной, предавшей вас, Роберта и государство.
– Государство, Роберта и меня, – поправил Майкл. – Настаиваю на таком порядке.
– Да, зря доктора обеспокоены состоянием вашего рассудка. Все ваши приоритеты на местах, ваш сарказм никуда не делся, и с памятью, повторюсь, проблем нет. И я очень этому рад.
– Готов поспорить, что рады! Вы бы еще пережили, если бы мой сарказм канул в небытие вместе с моими приоритетами, но вот память моя вам очень нужна, не правда ли?.. Простите, тут бы я вам подмигнул, но, боюсь, в моем состоянии это плохо получится.
Смит, сунув руки в карманы шикарного серого костюма, покачивался на каблуках, чуть искривив губы в ироничной улыбке.
– Вы знаете, Майкл, слушаю вас, и вы мне до невозможности напоминаете одного парнишку… Тоже в свое время любил дерзить начальству.
– И что? – устало прикрыл глаза Майкл. – Плохо кончил?
– Напротив, – пробормотал Смит. – Напротив… Майкл, послушайте… Нет, я серьезно, вам нельзя сильно беспокоиться, поэтому просто слушайте меня. Молча. У меня есть, что вам сказать.
Молча так молча. Все равно в этой коротенькой словесной дуэли он израсходовал все силы. Кроме того, не оставляло ощущение какой-то досады, легкого разочарования. Что-то ему приснилось, кажется? О событиях недавнего прошлого думать не хотелось. Все, что случилось после переговоров на мосту Европы, было покрыто темной вуалью, заглядывать под которую он пока не собирался. Можно поразмышлять об этом потом, когда его оставят в покое. А есть еще вариант не думать об этом никогда. Ну, по крайней мере, не сейчас. Не сейчас.
– Хорошо, мистер Смит, – тихо согласился он. – Я послушаю. Только сначала дайте мне еще сока и перестаньте ходить по комнате, а то у меня от вас голова кружится.
Смит послушно выполнил все просьбы и уселся в кресло, аккуратно поддернув брюки с идеальными стрелками и поправив полы пиджака. Некоторое время он задумчиво смотрел на Майкла, покручивая перстень с синим камнем, и лишь затем заговорил:
– Для начала позвольте представиться. Меня зовут Чарльз Финли, и я занимаю один из руководящих постов в службе внутренней безопасности. Ни на что не намекая, я скажу, что мое настоящее имя знает всего несколько человек. Точнее говоря, только пять. Включая Ее Величество. С вами их будет шесть… Родом я из настолько богатой и влиятельной семьи, что деньги для меня никогда не были ведущим фактором. Ни в каких количествах. С самого детства я привык оперировать понятиями, незнакомыми большинству окружавших меня сверстников. Мои родители были весьма старомодными, поэтому слова «честь» и «офицер», за которые вы в свое время так храбро вступились перед нашим знакомым, для меня тоже не пустой звук.
Смит-Финли задумчиво посмотрел на стойку с капельницей рядом с кроватью Майкла.
– Прежде чем мы с вами вернемся к нашим общим делам, я бы хотел, чтобы вы знали, Майкл… Я чувствую себя виноватым перед вами. Не смотрите так… Я честен с вами. Я наступил на те же грабли, что и покойный мистер Дженнингс. Недооценил вас. Не доверил всех обстоятельств дела, посчитав слишком юным и неопытным сотрудником. Возможно, если бы я поступил иначе, вы бы не ушли тогда ночью и не исчезли в неизвестном направлении… Но что случилось, то случилось. И теперь я прошу у вас прощения, лейтенант. Впрочем, особо я на него не рассчитываю.
Задумчиво побарабанив пальцами по подлокотнику кресла, Финли продолжил:
– Как бы там ни было, народная мудрость гласит «Лучше поздно, чем никогда», поэтому я расскажу вам все, что мне следовало открыть еще неделей ранее. Наверняка вам до сих пор кажется странным, что я, аристократ более чем в двадцати поколениях, работник правительственной спецслужбы, являюсь сторонником человека, открыто выступающего против действующего главы правительства, и более того, человека, который на поверку оказался отпетым мерзавцем, мошенником и вором. По идее, я должен защищать интересы премьер-министра, а значит, должен был позволить выплыть на свет божий всем аферам Палмера. Ведь это не только вывело бы его с политической арены, но и позволило засадить за решетку надолго, если не навсегда.
– Да уж… Есть в этой ситуации какая-то… нелепость, – тихо ответил Майкл. – Нелепость и нелогичность.
– Вы правы. Потому что в действительности все как раз обстоит весьма логично. Ведь на самом деле я защищаю интересы…
– …премьер-министра, – догадавшись, прикрыл глаза Майкл. – Но… тогда на кой вам этот Палмер? Если только... Если вы не были вынуждены идти у него на поводу.
– Какой же я болван, мистер Холмс, что недооценил вас, – покачал головой Финли. – Очень непрофессионально с моей стороны. Неужели старость?.. Вы правы, я был вынужден, и причина весьма проста и даже, я бы сказал, банальна в своей примитивности. Это был обыкновенный шантаж. Хотя… Нет, не так. Это был НЕобыкновенный шантаж. Палмер за годы работы в политике, а также за долгое время тесного общения с Дженнингсом смог собрать весьма обширное досье на две ключевые фигуры действующего правительства. Одна из них, как вы понимаете, премьер-министр. Другого человека я вам не буду называть, ради вашей же безопасности, тут я совершенно серьезно. Мы подозревали о существовании этого досье, а Эдмунд Палмер, в свою очередь, был в курсе наших подозрений. Чувствуя, как вокруг него затягивается петля (ведь ваш шеф тоже подбирался к Палмеру), он решает перейти к активным действиям. Дело в том, что обнародование фактов из того самого досье привело бы не только к моментальной смене правительства. Это еще полбеды. Публикация даже одной десятой информации из собранной Палмером коллекции неизбежно привела бы к открытому военному конфликту королевства с целым рядом государств. Я повторю – неизбежно. Оставим в покое само досье, скажу лишь, что даже мне известно далеко не все, что в нем собрано. И самое главное, о важности некоторых фактов не подозревал сам Палмер. Но в обмен на досье он потребовал себе победу на выборах. Пришлось делать вид, что мы идем ему навстречу. Этот самый вид пришлось делать довольно долго, сами понимаете, политика – занятие порой весьма нудное и постепенное. Досье Палмер обещал передать только после победы на выборах, сохранив себе какую-то часть, как он выразился, для гарантии собственной безопасности. А в случае любых действий, направленных против него, он грозил предать огласке всю информацию, что смог собрать. То есть Палмер, сыграв ва-банк, поставил на карту все, и мы, не в праве отставать, ответили такой же ставкой. Оставалось только ждать выборов и сдувать с Палмера пылинки, чтобы он не усмотрел наши козни в каком-нибудь безобидном высказывании в прессе.
– И тут на сцену выходит Дженнингс, – продолжил за него Майкл, осторожно поправив голову на большой подушке. – Образно говоря, слон в посудной лавке.
– Да уж, – хмыкнул Финли. – С присущей слонам элегантностью он за пару месяцев разрушил почти все хрупкое равновесие, что я выстраивал вокруг Палмера в последние два года. Если бы его план удался, выборы бы пошли к чертям… Что могло произойти далее, вам известно. С этим своим мщением он спутал мне все карты. Ведь все то время, что я ходил с опахалом вокруг Палмера, мои люди не теряли времени. Мы собирали компромат на Палмера и старались найти возможность завладеть этим пресловутым досье. И все его аферы, включая «Роуз Даймондз», не остались без моего внимания. И вот наступает момент, когда мои ребята подобрались к досье на расстояние вытянутой руки, является мистер Дженнингс, и весь наш карточный домик задрожал, угрожая рухнуть. Нам нужен был всего месяц, и информация была бы у нас. Палмер оказался бы обезоруженным, и тогда я, используя собранный компромат, нейтрализовал бы его.
– Нужен был? А теперь, выходит, уже не нужен?
– Да, вы умеете слушать, Майкл. – Финли улыбнулся, снова становясь похожим на довольного кота. – В тот момент, когда нам стало известно, что Дженнингс что-то задумал, нам требовалось еще четыре недели, чтобы подобраться к досье. И мы уложились в срок!
– Досье у вас? – Майкл хотел удивленно поднять брови, но понял, что еще несколько дней придется потерпеть без какой бы то ни было мимики.
– Да, Майкл. Вчера днем мы смогли выкрасть его из сейфа Палмера.
– Представляю, как он расстроился, – хмыкнул Майкл.
– Чрезвычайно. Я бы даже сказал, до крайности. Сегодня утром Эдмунд Палмер покончил с собой. Об этом трубят все газеты, и не прекращают обсуждать по телевидению.
-
-
07.12.2011 в 16:51-
-
07.12.2011 в 16:52-
-
07.12.2011 в 16:52-
-
07.12.2011 в 16:53-
-
07.12.2011 в 16:53-
-
09.02.2014 в 20:09-
-
24.06.2014 в 23:32