Про март и пол-апреля.

Эх, вроде взялась за гуж - писать хотя бы раз в месяц, но дала слабину, про март не рассказала. Ну, better late than never, так что исправляюсь, прихватив уж сразу и половину прошедшего апреля.

Хотелось бы начать с хорошего.

Хотелось бы начать с хорошего. Мы живы и относительно здоровы. Хотя бывают дни, когда оба эти утверждения подвергаются объективному сомнению. Медленно, но верно усталость во мне накапливается, и я порой физически чувствую, как внутри догорает "фитиль". Жду настоящего тепла, лета, дачи, запаха травы и молодой листвы.
И уж если устала я, то можно понять, что Мальчик устал многократно больше. Приступы в этом месяце были особенно... выматывающими. И физически, и эмоционально. То, что среднестатистических людей "накроет" раз в году и потом вспоминается не иначе как "бррр... не дай бог еще раз такое со мной!..", у нас происходит по три-четыре раза в неделю. Он сильный (несмотря на то, что упорно это отрицает), но любой сильный человек имеет право устать. Вот и у Мальчика нет-нет, да и настает время "присесть на пенёк, съесть пирожок", подождать, пока рассеется дурнота и страх перестанет за горло держать. В такое время мы из квартиры не выходим, а иногда я даже из комнаты выйти не могу - оставаться одному ему до жути страшно. Одновременно ему делается... неловко, стыдно за такие моменты, и он начинает себя корить и костерить... Но в целом, да, мы живы!

Дальше тезисно.

В марте был мальчиков ДР. Исполнилось 19. И хотя праздник пришелся не на самое легкое время, смогли даже сходить к родителям и сестре в гости. Мы традиционно празднуем сестрёнкин ДР, 8 марта и мальчиковы именины в один день. Сыну подарили некоторую сумму денег и мы, присоединив свои накопления, купили два подарка - один маленький (и для нас обоих), второй - побольше и подороже (в исполнение ребёнкиной давней мечты). Первый - новая электронная читалка, второй - X-box. Наслаждаемся обоими девайсами

Я помимо этого задарила ему паззл с волками. В качестве попробовать нервы успокаивать. Но кошка внесла свои коррективы в наши планы)), периодически раскидывая готовые части мозаики, так что отложили до лучших времен. Может на дачу возьму летом, там места много, а кошек мало.

Кстати, про кошек. Была у нас мысль принести в дом вторую кошку (давно задумали). Но поразмышляв, Мальчик понял, что это для него сейчас будет a bit too much. Когда-нибудь. Но пока Шаня - звезда незатменная. И огроменное спасибо всем, кто подписался на наш кошко-инстаграмм! Вы не представляете, НАСКОЛЬКО Мальчик рад лайкам и комментариям!

Растений в доме прибыло. Не считая старожилов каланхоэ "Игоря", его сынка и внучка "Игоревичей", безымянной вроде-пальмы, двух гераней, летавшего с пятого этажа "щучьего хвоста" и вьющегося растения неизвестной мне породы, которое мы называем "Прынц" или "Его Капризное Высочество" (то засохнет, то завянет, слова ему грубого не скажи, полить не забудь, на солнце не оставь...) и авокадо "Конана", героически проросшего из косточки, в общем, кроме прежней инвалидной команды теперь у нас есть бамбук (который настолько пришелся Шане по вкусу, что в первую же неделю она обжевала все доступные листья), два умирающих гиацинта, которых мы спасли взяли доживать свой век из супермаркета, еще один каланхоэ (пока без имени, поскольку никак еще себя не проявил) и нематантус из того же супермаркета. А! ещё в стакане с водой кукует авокадо-косточка "Дойл" ("Артур" так и не пророс).

Из просмотренного за отчетный период: первым делом *с дикими криками восторга* - "Табу". Это шедевр. Запоем посмотрели оба. Еще из сериалов у меня 2-й сезон "Сорвиголовы" (неожиданно понравилось, думала, будет через чур мрачно. Но Каратель мне "зашел" настолько, что даже его комикс купила в ближайший после просмотра визит в наш местный comic store) и 1-й сезон "Железного кулака" (нууу, среди всех просмотренных мной героев-марвелозащитников, этот пока самый... эээ... кудрявый В общем, самый "мой" - это Люк Кейдж. Осталось осилить "Джессику Джонс" и к просмотру "Defenders" буду готова).
Еще из "зашедшего" - прекрасные "Рик и Морти" (ждём теперь продолжения! и мне еще повезло, что я не как все полтора года назад начала смотреть), а из фильмов - "Пассажиры".
Продолжаем смотреть "Elementary" и "Теорию". И наконец-то вышла серия "Бруклина" (уже соскучились!). Мальчик пересматривает любимых и "успокоительных" "Друзей".
И еще в тему - на X-бокс нашли "Netflix". Пока бесплатный месяц идет, но может быть продлим потом платно. Стоит немного, а в отсутствии телевидения очень даже неплохо.

Снова вернулась к польскому (на полгода забросила). Оказалось, ничего не забыла! Друг из Польши собирается с визитом в Иркутск, заказала ему "Wszystko czerwone" Хмелевской в бумажном варианте. Аудиокнигу уже почти наизусть выучила))

Про работу наверное надо упомянуть. Монография директора идет ни шатко, ни валко. Представляет собой творение Виктора Франкенштейна - Существо, собранное из разных диссертаций, монографий, страниц в интернете. Своего облика пока не имеет (моя кагбэ задача - его создать), тут и там торчат цифровые (!!) ссылки на несуществующие источники литературы, ремарки типа "Вставить МРТ до и после операции!" или "Тут написать про 10-летний опыт в этой области!". Кому, простихоспади, вставить? кому написать? чей опыт?... Выясняю. Хорошо, уговорила не издавать к конференции в мае. А то опозорились бы.
Плюс проверяю статьи для сборника молодых ученых. Радуют перлами, как всегда. Из последнего - студентка вместо "экстубировать" употребила "эксгумировать". Было бы смешно, но статья про недоношенных младенцев. О-хе-хе, молодёшшшшь!
Из "левой" клиентуры - одну диссертацию сделала (заплатили), вторая в работе.
А вообще работать бывает настолько не под силу, что хоть плачь... Давно такого не было. В особо тяжелые по обстановке дома дни трудно сосредотачиваться. Не добавляет радости больная шея и ноющие суставы на руках. Дома иногда работаю лежа почти, чтоб позвоночник немного разгрузить. Но в таком положении сосредотачиваться, как вы понимаете, ещё трудней

Книги и музыка. Продолжаю с удовольствием читать детективы Луизы Пенни про инспектора Армана Гамаша. Первые шесть прочитала на русском (надо сказать, перевод очень приличный!), дальше читаю в оригинале. Пишет прекрасно - вдумчиво, не банально, захватывающий сюжет, живые персонажи. А главное, после прочтения (да и во время него) думаешь. С детективами такое нечасто. Не зря автор удостоена премии Агаты Кристи, да не один, а целых пять раз! В общем, кому интересен жанр, неистово рекомендую!
На музыкальные новинки в моем плеере месяц не богат. Продолжаю слушать Анну Марию Йопек, альбом "Niebo" заслушала до дыр и почти выучила все песни наизусть. В остальное время спасает Dan Gibson и его шедевры. UPD. Пока писала пост, в плейлисте появились новички. Компанию найденному мной на просторах дорамо-саундтреков корейскому сокровищу по имени Roy Kim теперь составляют китайские красавчики Jay Chou и JJ Lin, и сладкоголосая японка Akino Arai. Вот такие интернациональные у меня вкусы!

Что еще? Как все в Сибири, жду окончательного тепла (а не +20 на полдня и потом снегодождь и ветродуй). Жду листочков и травы. Хочу на дачу, чтобы ночью сосны шумели, чтобы чай на крыльце и в кофты кутаться, а пальцы об кружку грелись, чтобы кашу утром папа сварил с курагой (каша изначально предназначена маме, но кормит папа всех желающих), чтобы читать перед сном под четырьмя слоями одеял и слушать как печка-бурельян гудит... В общем, май-июнь уже хочу. И джинсы. И кеды. И денег.
Еще продолжаю вязать. Сваяла сестре весенний снуд ярко-синего цвета (прошу верить на слово! фотографиями так и не обзавелась). Вяжу себе такой же, винного цвета. И взялась за ажур - маме шарфик по МК чудеснейшей Светланы Коломиец. Черт знает, что получится и когда закончу - движется медленно. Но успокаивает.
Но однако надо покупать ХОРОШИЕ круговые спицы. В "моем" магазинчике круговых раз-два и обчелся. За Addie надо побегать. Буду копить что ли, закажу онлайн где-нибудь набор.

Ох, накатала "простыню". Кто всё это читать будет? Ну, кто дочитал, тому (если празднуете) Светлого Христова Воскресенья! или (если не празднуете) - добра, света, здоровья и котиков!

/div>

---

Про февраль

Сложноватый месяц выдался. Но тем не менее нужно подвести итоги.

Насчет итогов, кстати. Точнее насчет того, что я помню о позавчерашнем дне, к примеру. Тут отчет будет недолгим. Ничего не помню. Обнаружила я это недавно, когда пыталась вспомнить, когда цветы поливала в последний раз. Не вспомнила. Хотя, судя по влажности земли, это было не так давно. Испугалась. Записала подробно вчерашний день. Постараюсь делать это регулярно.

Итак, февраль.

Итак, февраль.

1. Мальчик. Тут как статус в соцсетях "всё сложно".

В общем и целом - пытается переосмыслить восприятие болезни в себе и себя в болезни. Нелегко. Трудно уложить в сознании, что это навсегда, пусть и не с такой интенсивностью и надрывом как сейчас. Но то, что болезнь НАДО принимать в расчет и действовать accordingly - эта мысль пока "обрабатывается".

Бывают дни "светлые", бывают "не очень". А бывают "совсем не очень". В феврале тех, что "совсем не" было слишком много. Оба устали.
Причем физически наверное больше. Съехал под откос график сна и бодрствования. Засыпать получается так поздно, что оно уже становится рано - ложимся под утро. Просыпаемся в обед. Поэтому световой день у нас, блин, как на Крайнем Севере: только вроде встали и было светло, через пару часов - бац! - закат и уже пора свет включать. Депрессивненько. Выхода пока найти не можем. Почему поздно ложимся? Потому что ночь - это очень страшно. И пока мы со всеми демонами поборемся, пока поговорим долгие разговоры, поплачем, успокоимся, еще поговорим, глядишь, а уже четвертый час.
Пыталась вставать рано через "не могу". И... эээ... не могу. Все тело болит, башка никакая и с трудом пытаюсь понять "а зачем вообще жить вставать? ведь можно закрыть глаза и еще поспать"...
На улицу смог выйти только раз и потом долго мы от этого отходили.
Зато заказал себе и мне несколько прикольных ништячков на Алиэкспрессе.
На масленичной неделе кормил блинами. Стряпал драники пару раз. Несколько дней назад сделал обалденно вкусную курицу. Суп варил рыбный. Позавчера приготовил на ужин котлеты рыбные с рисом. Когда работаю, приносит мне какао. Ну, клевый же парень, а?
И завтра ему 19 лет. #яфшоке


2. Я.

По-моему, меня немножко нет. То бишь я, конечно, никуда не делась, но в этом месяце меня было как-то мало. Я была прозрачная. Прошлогодние цели растворились за поворотом, а были очень значимые и много шагов к ним навстречу делалось. С новыми пока не определилась. На нынешний момент оперирую "целюшками" - досыпать земли в горшок, который кошка опрокинула, вымыть раковину, вытереть пыль на книжной полке, связать 20 см шарфа.
А для меня иметь цель очень важно. Я должна закрыть глаза и ВИДЕТЬ куда я иду и зачем. Поэтому пока скорость "ходьбы" снижена до минимума. Живу день за днем. Надеюсь, временно.

3. Животные.

Серая котёночка, которую подобрали в подъезде, превращается в серую кошко-девицу. Уже поорали в любовном томлении (бедное животное, обалдевшее от непонятных ощущений!). А еще стремительно рыжеет подшерсток. Любит копать горшки с цветами, с аппетитом жрет кошачью траву, обожает смотреть в окно и спать головой на ноутбуке (аккурат на тачпаде!). Умеет, пробежав по клавиатуре, включить в плеере "задержку аудио на 0,5 сек", а сев на тачпад запускает остановленное видео. Современное животное, в общем.
Крыса Шуня умело отбивает наглые кошачьи нападки извне (мне кажется, она еще и плюется вслед кошке, по крайней мере звук похожий), переехала с третьего этажа клетки на первый и свила там гнездо из шерстяных тряпочек.

4. Прочее

Из просмотренного за этот месяц в памяти/разуме/сердце ТОЧНО останется сериал "Sense8" (или "Восьмое чувство" в русском переводе. Абсолютно неподходящее название!) и фильм "The Accountant" с Аффлеком.

Читаю Луизу Пенни, третью книгу из серии про инспектора Армана Гамаша. Но беда - дикий нечитун меня постиг. Наверное психика настолько занята унутренними изысканиями, что на буковки ее не хватает. Хотя между делом почитываю фики по марвеловской вселенной по рекомендации любимого фикрайтера.

Решили немного разгрузить полки. Отобрали книги на продажу. Дело за малым - сфотографировать лоты, составить описание и куда-то выложить. Я всю свою коллекцию Рубиной решила продать.

Вяжу весенний снудик сестре. Цвет радует глаз - ярко синий. Потом хочу себе, розовый из такой же шерсти. Простите, кто просил, что не выложила фото предыдущих работ, фотограф из меня как из собачьего хвоста сито. Имеются только две запечатленные вещи - шарф в подарок дяде и мой теплый снуд, но изображения очень большие, а при моих попытках уменьшить их ноут подвисает. Но постараюсь таки обработать и выложить. И попробую телефоносфотать шарф в подарок папе. И пора, однако, покупать круговые спицы, с тонкими длинными (№2.5) по дому слоняюсь и уже погнула( Думаю, надо сразу покупать и длинные, и круговые одного номера. С круговыми легче перемещаться.

На Дуолинго взялась за датский. Не то чтобы мне он куда-то пригодился. Но мозги размять совершенно незнакомым языком полезно. И с сестрой будет о чем впоследствии покалякать на датском)))

Резюме. Месяц был дичайше трудный. Думала, буду писать итоги и вспомнится только плохое. Хорошо, что ошиблась! Сил конечно мало остается к концу каждого дня. Но что уж теперь! - работа-то у нас нелегкая. Буду искать дополнительные источники, где те самые силы черпать. И хорошо, что весна и воздух свежий. Придет тепло, скинем эти одёжи тяжелые, будет легче!

Всем мира и котиков!)))

---

Про январь.

Поскольку жизнь такая пошла, что часто и подолгу зависать в сети не получается, буду время от времени ваять "простыни" в стиле "что вспомню, то пишу".

Итак, январь.

На удивление парадоксальным получился месяц. Устала, но отдохнула. Было очень трудно, но и очень легко. Страдала бессонницей и высыпалась. Сидели впроголодь и кушали вкусное. В общем, интересное начало года.
А главное, мне кажется, мы движемся вперед. Но, боооооги, как это трудно порой! Хочется плакать и грызть подушку иногда. Но. Но. Медленно, с трудом передвигая конечности, оглашая окрестности зубовным скрежетом, но мы идем вперед. Это главное. А трудности потом забудутся.

Теперь про всё подряд.

Про Мальчика.
Его успокаивает мой голос. Когда случается "очень плохо", а это бывает чаще всего к ночи, я говорю. ГОВОРЮ, говорю, говорю, говорю... Ну, вы представляете. Мужественно терпит мои монологи. Замирает в такие моменты и... я не знаю, что там в этот момент происходит в его голове, надеюсь мои словеса имеют хоть какой-то терапевтический эффект, но покуда Мальчика это успокаивает - буду вещать. (Правда, после 2 ночи мой сонный разум порой такой бред продуцирует, что держитеменясемеро, как вообще что-то можно понять, я бы спятила такое слушать).

Про терапию.
Мой замечательный дядя нашел нам чудесного семейного психолога и сказал, что всё оплатит (грустно, но до сей поры мы не нашли себе нормального психолога только из-за финансовых соображений. Так что фразы типа "за деньги здоровье не купишь" работают далеко не всегда). А.В. - замечательный дядька, симпатичный и дело свое знает. И как это не удивительно, встречаться с собственно проблемным пациентом (то бишь, с Мальчиком) пока не спешит. Сначала работает со мной и через меня. Пока рано делать выводы, но мне кажется (т-т-т!), что-то сдвинулось...

Про животных.
Девчушки наши (кошка Шаня и крыса Шуня) дают нам дрозда. Кошатина научилась запрыгивать на клетку с крысой. Сидит на решетке, а Шуня ее изнутри кусает за те части, что достанет. Киса переминается с лапы на лапу, отдергивает хвост, но стойко держится. И все бы ничего, но пляски эти сопровождаются грохотом клетки и часто случаются посреди ночи. И еще клетка ездит по табуретке, на которой стоит. И как-то ночью случилось неизбежное (и мы с сыном сошлись во мнении, что все это было давно задумано крыской. Кодовое название проекта "Побег из Шоушенка"). Короче в два ночи раздался грохот свалившейся клетки. Мы прервали сеанс "ночной психотерапии" и галопом прискакали. Охреневшая киса с выражением обиженного херувима на морде взирала на рассыпавшееся по всей комнате содержимое клетки, саму клетку, распавшуюся на составляющие, перевернутую табуретку, деревянный домик кверх ногами и крысу победно улизнувшую (почти!) за холодильник... Скучно у нас не бывает, короче.
Но в целом, животные у нас мяконькие и пушистые. И это такое счастье взять теплый комочек в ладошки (в случае с крысулей) или прижаться щекой к теплому мурчащему боку кошатины! Легчает сразу. Этакий "подорожник" для нас, невротиков)))

Про меня.
(вот до этого строчила как из пулемета, а написала "про меня" и что-то прям не знаю, с чего начать).
Январская "я" мне понравилась. Ощущение тепла и дома в сердце. Новые уютные детективы Луизы Пенни и Макс Фрай (о! новая любовь моя!!!). Эфиопский кофе. Зефир. Пуэр. Хрустящие тосты со сгущенкой. Свечка в ванной и герань обстриженная обросла листочками. Новый маджонг в планшете (да, мне много-то не надо!). Смотреть, как сын играет в Mass Effect (крутейшая вселенная! мне ДИКО нравится!). Пересмотрен "Бруклин 9-9" (оба любим неимоверно), досмотрен 1-й сезон Grand Tour (как бы теперь дождаться следующего!). Болеем за Арсенал (блин, продули "Челси" на днях), следим за ралли (через несколько дней уже в Швеции. #krismeeke!!!).
И да! Вяжу!!! Связала сыну шарф когтевранский, сестре бордовый снуд ("жемчужной" вязкой), себе синий снуд ("путанкой"), вяжу шарф на 23 февраля дяде, планирую еще папе. В планах себе ажурный шарф и легкий весенний снуд. И наконец освоить носки! И по кардигану присмотрела мастер-класс.

Уф! Вот такой был январь. И был он хороший. Февраль будет не хуже, уверена)
Всем мира, тепла и котиков!

@темы: лытдыбр

---

Без заголовка.

Здравствуйте, меня зовут Оля и я алкоголик совсем забросила свой дневник.
Хотела совсем его закрыть, удалить аккаунт, завести новый и с чистого листа, никому ничего не объяснять... Но 12 лет и друзья, которых нашла тут? Нет, бегство не вариант.
Вот только, перечитав последние несколько страниц дневника, поняла, что ТОЙ меня уже нет. Этот перерыв в записях не просто так, от лени или оттого, что "nothing happens to me". Еще как happens. Но вот писать об этом было... больно. Как кожей, на солнце сгоревшей, больно задевать обо всё. Да и не было сил, честно говоря. Складных предложений в последние пару лет мой мозг не продуцировал. И вообще, НАРУЖУ ничего не просилось. Делиться ничем не хотелось.

Но исправно читая все это время ф-ленту, я ловила себя на какой-то не то зависти, не то тоске. Думала "Я тоже хочу писать обо всем, что принес день! Я тоже хочу писать обо всем и ни о чем!". А потом открывала окошко "Новая запись", тупо таращилась на пустое поле и с раздражением/злостью/слезами закрывала. И так до следующего раза.

Останавливала мысль, что "надо же как-то кому-то всё объяснить". Почему пропала, где продолжение моего нетленного романа и пр. О, эта моя привычка объяснять всё и вся. И всем. Так хочется, чтобы "меня правильно поняли".

В итоге, трусливую мысль завести еще один дневник отмела. Но и появиться тут и как ни в чем не бывало описывать свой быт тоже не хочу. Потому что, как указывала выше, многое поменялось. Пояснить-таки придется, хотя бы раз. Поэтому сигану в объяснения как в холодную воду. Но по пунктам.

1. Итак, здравствуйте. Я - Оля, Лёля, GingerLelia и skarlett_o_hara (если не в дайрях). Мне 40 лет и я из Иркутска.

2. Работаю научным редактором (с дополнительно встроенной, но неоплачиваемой функцией переводчика) в научном медицинском учреждении. Работаю тут уже 15 лет. Работу свою люблю и делаю ее хорошо.

3. Была когда-то замужем, 12 лет назад развелась, живем вдвоем с 18-летним сыном, которого я люблю больше всех на свете.

4. Про сына. Он замечательный мальчик, самый мой лучший друг. Прикольный и интересный парень. С "моим" чувством юмора, шикарной фантазией, книголюб, добрый и заботливый.

5. Некоторое время назад ему поставили не очень приятный диагноз - шизофрения. Буду далее называть ее Ш. или "диагноз", а то не нравится мне это слово. Так вот эта самая Ш. у сына "простая", т.е. без голосов, галлюцинаций, бреда и убеждений в том, что он - Наполеон (хотя это старомодно. В нашем случае актуален бы был Дарт Вейдер). Основные симптомы - клиническая депрессия, высокая (иногда "высочайшая") тревожность, дикий комплекс неполноценности и апатия. Стадию "у всех подростков это бывает, чё сразу к психиатру тащить" мы проехали давно. Поверьте, к психиатру мы попали не "сразу". И "бывает" такое не у всех подростков и далеко не у всех взрослых.
Отчаиваться мы уже перестали (было дело), привыкли к диагнозу (почти), лечимся (всеми способами), процесс идет. Не сказать, чтоб "легко". Но идет.

6. В связи с п. 5, жизнь моя на бытовом уровне сильно поменялась. Почти все свободное время мы проводим вдвоем, потому что мое присутствие приносит сыну хоть какое-то спокойствие. Часто работаю дома, а не в офисе, благо специфика работы позволяет. Ничего, естественно, не пишу, не сочиняю, никаких субтитров не перевожу. Во-1, нет никакой возможности и времени. Во-2, мысли сейчас ну вот совсем не про то.
Подолгу разговариваем (не всегда на тему болезни), смотрим сериалы, пересматриваем обожаемый Top Gear (а теперь и новые серии Grand Tour), иногда читаю ему вслух. Стараемся избегать волнений и стрессов, больших скоплений людей, общения с незнакомыми людьми (пока это тяжело аукается).
Но! Все, что было сказано в п.4, остается верным! Он по-прежнему самый мой лучший друг, он такой же прикольный и интересный. Он самый классный на свете сын.

7. Из плюсов. Со всей этой м-м-м... эпопеей, я считаю, семья наша стала крепче. Мы стали друг к другу ближе. Я стала лучше понимать своего ребенка и больше доверяю ему как другу.
Шикарно встретили НГ. В тишине, по запланированному распорядку (выполнили все, что задумали - фильмы, салаты, напитки, подарки) и в полпервого уже легли спать.
Летом завели кошку (зовётся Шаня) и любим ее со всей дурацкой мочи! Такая красивая девчонка! Сын даже инстаграмм от ее имени ведет, хотя соцсети на дух не переносит - shanya_and_shurik.
Один из способов сына бороться с депрессией - покупка книг. Так что мальчик создал (и продолжает создавать) нам отличную библиотеку!
И да, спасибо Ш., военкомат от нас отстал на веки вечные! (хотя геморрой с освидетельствованием мы еще долго будем вспоминать в страшных снах).

8. Так что вот так. Живу я теперь совсем не так, как жила владелица этого дневника год-два назад. Но живу. Живем. И я по-прежнему верю, что "Все будет хорошо!. Только "будет" оно не просто так, а исключительно нашими стараниями.

9. Хочу вернуться в дайри. Мне тут как-то уютно и спокойно. А эти два слова прекрасно описывают то, к чему я сейчас стремлюсь. Но записи будут скорее всего лытдыбрового характера. И с непонятно какой частотой.

10. И я хочу сказать тем, кто героически дочитал эту "простыню" до конца - спасибо! Я вам желаю, чтобы вы и ваши любимые оставались здоровыми! Не отчаивайтесь и не бросайте друг друга!

---

Танец, который умеет говорить.

Они действительно любили друг друга.

Казалось, только встретив его, она научилась дышать. Мир делился – как на тьму и свет – «до него» и «с ним». Была ли жизнь «до»? Кем была она сама? О чем мечтала? Какая теперь разница! Себя прежнюю она убрала и спрятала. Нет, не выбросила – хранила в самых дальних закутках памяти. Как хранят старую одежду – в пыльном чемодане, на высоких антресолях.

Его мир был строг и строен. Ему казалось, всё на свете подвластно логике, всё имеет разумное объяснение. Считал, что в мире и без того полно суеты, поэтому не тратил попусту ни слов, ни движений, ни чувств. И ее он любил именно за то, что все было понятно и просто – с ней ему хорошо, без нее плохо. С ней он живет и двигается, без нее – замирает и засыпает как дерево зимой. Да, она была другая. Но в этой непохожести был смысл – она дополняла, делала его целым.

Она никогда его не упрекала. Хотя было за что. Но к чему упреки? Ведь она с ним была заодно. Они были одним. Смотрели в одну сторону, шли в одном направлении. Дышали, думали и говорили в унисон – один начнет фразу, другой подхватит и закончит, один протянет руку, захочет взять – другой уже тянет в ответ, подает. Один покачнется, другой поддержит. Гладко жили, без заноз, морщин и запинок.

И думали, так будет всегда.

Но однажды...

Но однажды она потянулась к нему – пальцы схватили пустоту. Захотела обнять – он отстранился. Что это был за день? О чем они говорили тогда? Какая теперь разница. Главное, в тот день они посмотрели друг на друга будто в первый раз. Оказывается, они разные. Совсем. И нравятся им разные вещи. И любят они по-разному. И вовсе не об одном мечтают. И выяснилось, что можно прожить целый день друг без друга и не умереть.

Но им всё равно было хорошо вместе. По крайней мере, ещё какое-то время.

Потом они научились спорить. Сначала щадили друг друга. Просто отстаивали своё – ведь теперь у каждого было «своё». Со временем слова начали жалить больнее, стали острыми как рапиры. И однажды вырвалось первое оскорбление. Хлёсткое как пощечина. Кто произнес его первым? Он? Она? Какая теперь разница… В тот день они впервые взглянули друг на друга и не увидели перед собой любимого человека.

Оказалось, она помнит себя прежнюю. Оказалось, все обиды, все упреки, которые она так и не произнесла, бережно сохранились в старом, пыльном чемодане ее памяти. Перед тем как швырнуть ему в лицо особенно жестокое слово, она заколебалась – все-таки она когда-то его любила! – но всего на пару мгновений. Она начала обретать спокойствие. Все стало понятно и просто – с ним ей плохо, а без него хорошо. С ним она тонет в вязком омуте, без него она станет свободна.

А его стройный мир рухнул, придавив под собой остатки логики и гордости. Он корчился под градом обвинений. Каждое било под дых. Он только судорожно хватал немыми губами воздух, а она уже наносила следующий удар. Наконец все закончилось – у нее просто иссяк запас обид и оскорблений. Она ушла.

А его мир поделился – как на свет и тьму – на «с ней» и «без нее». И есть ли эта жизнь – «без нее»? Кем он теперь будет, когда она оставила его? Впрочем, уже не важно. Оказалось, потеряв ее, он разучился дышать.

А ведь они действительно любили друг друга. Хотя... какая теперь разница?

Dancers: Vladimir Rakov, Yana Zayats
Choreographer: Vasya Kozar (KDT)
Music: Hans Zimmer – Cornfield Chase/No Time for Caution

@темы: видео, эксперимент, эпизоды, музыка

---

Танец, который умеет говорить.

Они действительно любили друг друга.

Казалось, только встретив его, она научилась дышать. Мир делился – как на тьму и свет – «до него» и «с ним». Была ли жизнь «до»? Кем была она сама? О чем мечтала? Какая теперь разница! Себя прежнюю она убрала и спрятала. Нет, не выбросила – хранила в самых дальних закутках памяти. Как хранят старую одежду – в пыльном чемодане, на высоких антресолях.

Его мир был строг и строен. Ему казалось, всё на свете подвластно логике, всё имеет разумное объяснение. Считал, что в мире и без того полно суеты, поэтому не тратил попусту ни слов, ни движений, ни чувств. И ее он любил именно за то, что все было понятно и просто – с ней ему хорошо, без нее плохо. С ней он живет и двигается, без нее – замирает и засыпает как дерево зимой. Да, она была другая. Но в этой непохожести был смысл – она дополняла, делала его целым.

Она никогда его не упрекала. Хотя было за что. Но к чему упреки? Ведь она с ним была заодно. Они были одним. Смотрели в одну сторону, шли в одном направлении. Дышали, думали и говорили в унисон – один начнет фразу, другой подхватит и закончит, один протянет руку, захочет взять – другой уже тянет в ответ, подает. Один покачнется, другой поддержит. Гладко жили, без заноз, морщин и запинок.

И думали, так будет всегда.

Но однажды...

Но однажды она потянулась к нему – пальцы схватили пустоту. Захотела обнять – он отстранился. Что это был за день? О чем они говорили тогда? Какая теперь разница. Главное, в тот день они посмотрели друг на друга будто в первый раз. Оказывается, они разные. Совсем. И нравятся им разные вещи. И любят они по-разному. И вовсе не об одном мечтают. И выяснилось, что можно прожить целый день друг без друга и не умереть.

Но им всё равно было хорошо вместе. По крайней мере, ещё какое-то время.

Потом они научились спорить. Сначала щадили друг друга. Просто отстаивали своё – ведь теперь у каждого было «своё». Со временем слова начали жалить больнее, стали острыми как рапиры. И однажды вырвалось первое оскорбление. Хлёсткое как пощечина. Кто произнес его первым? Он? Она? Какая теперь разница… В тот день они впервые взглянули друг на друга и не увидели перед собой любимого человека.

Оказалось, она помнит себя прежнюю. Оказалось, все обиды, все упреки, которые она так и не произнесла, бережно сохранились в старом, пыльном чемодане ее памяти. Перед тем как швырнуть ему в лицо особенно жестокое слово, она заколебалась – все-таки она когда-то его любила! – но всего на пару мгновений. Она начала обретать спокойствие. Все стало понятно и просто – с ним ей плохо, а без него хорошо. С ним она тонет в вязком омуте, без него она станет свободна.

А его стройный мир рухнул, придавив под собой остатки логики и гордости. Он корчился под градом обвинений. Каждое било под дых. Он только судорожно хватал немыми губами воздух, а она уже наносила следующий удар. Наконец все закончилось – у нее просто иссяк запас обид и оскорблений. Она ушла.

А его мир поделился – как на свет и тьму – на «с ней» и «без нее». И есть ли эта жизнь – «без нее»? Кем он теперь будет, когда она оставила его? Впрочем, уже не важно. Оказалось, потеряв ее, он разучился дышать.

А ведь они действительно любили друг друга. Хотя... какая теперь разница?

Dancers: Vladimir Rakov, Yana Zayats
Choreographer: Vasya Kozar (KDT)
Music: Hans Zimmer – Cornfield Chase/No Time for Caution

---

Масленица однако.

Позавчера обнаружила, что Масленица уже вовсю идет. Можно сказать, закончилась почти. А я ни сном ни духом.

Так что, весна, ты давай, поторопись уже! Надоели одёжи эти зимние, сугробы по обочинам и то, что очки на улице не наденешь - мордочка мерзнет. Да, пять месяцев зимы в году это перебор. У мозга сенсорная депривация - ему хочется видеть другие цвета, кроме пятидесяти оттенков серого.

А вообще этот пост затеян с одной целью - похвастаться блинами, которые мне сын напек сегодня. Мальчик у меня вообще высококвалифицированный мастер этого дела - такие блинчики у него вкусные получаются, м-м-м! В выходной он обычно садит меня с утреца на кухне, наливает чай и заставляет есть кормит горяченькими, прямо с плиты, ароматными, пышными, вкуснющими блинами...

В общем, сегодня я - счастливая, сытая и довольная. Чего и вам желаю!

@темы: лытдыбр

---

Неизбежность-3. Майкл. "Когда все дома"

Майкл Кроуфорд

«Килкенни Касл», Бёрлингтон
штат Вермонт, США
20 декабря 1963 года, пятница

В голове звенела пустота. Абсолютная и невероятная в своей абсолютности пустота. Ни одной мысли не промелькнуло с тех пор, как он вышел из гостиницы и сел в машину. Он видел, слышал, ощущал и при этом умудрялся ни о чем не думать. Просто вел автомобиль и смотрел на дорогу.

Когда-то давно он испытывал подобное. Память услужливо подкинула воспоминание – ему десять, под ногами скрипят доски строительных лесов, он слышит свое дыхание, воркотню голубей где-то рядом и еле слышные голоса гостей внизу, на лужайке перед «Замком». Ему совсем не страшно, он спокоен. Он знает – нужно просто постоять на краю.

«Ты псих, Майк!» – любит повторять Самсон. При этом его друг обычно смеется, сверкая зубами, и качает головой, как бы говоря – «что уж тут поделать, раз такой уродился». Да, есть у Майкла эта особенность. Редко, но случается – в критический момент в голове щелкает невидимый тумблер, и с этого момента эмоции исчезают, он просто действует. Словно по заранее продуманному плану. И обычно все складывается в его пользу. Со стороны, возможно, кажется, что он – мастерски владеющий собой сукин сын, всегда выходящий сухим из воды.

Тишина в голове стала раздражать. Сбросив скорость, он нашарил в бардачке плоский пакет, достал небольшой прямоугольный предмет – кассету, вставил ее в проигрыватель (недавнее его приобретение, техническая новинка) и нажал на кнопку.

«Бум, бум, бум, бум!» – раздался хриплый голос Джона Ли Хукера, и звуки рок-н-ролла заполнили салон. Совсем другое дело! «Фасель Вега», чувствуя настроение хозяина, прибавил скорость.

Отличная штука – эти автомобильные проигрыватели!

Отличная штука – эти автомобильные проигрыватели! Можно слушать не то, что выберет радиоведущий, а то, что нравится тебе. Ну, конечно, качество записи не ахти, на кассету помещается всего четыре песни, и стоит это удовольствие не хило, особенно для его машинки – несмотря на то, что «Фасель Вега Экселенц» был укомплектован, кажется, всем, кроме реактивного двигателя, проигрыватель в нем был не предусмотрен, и чтобы установить «Стерео-Пак», Майклу пришлось попыхтеть. Одна проблема – функции перемотки у проигрывателя не было, и когда все четыре песни заканчивались, приходилось менять чертову кассету. Но Майкл и тут нашел выход. На каждую кассету он записал по одной песне. Которая повторялась четыре раза. А уж любимый трек можно слушать и несколько раз подряд. Да что там! Майк помнил одну потрясную вечеринку в прошлом году, на которой целую ночь играли всего одну песню – «What’d I say» Рэя Чарльза. Ох и девчонка с ним тогда была! Он забыл, как ее звали и как она выглядела, но танцевала и целовалась она как сумасшедшая…

Бёрлингтон остался позади. «Фасель» мчался по пустому шоссе, разрезая летящую на него снежную стену светом фар. Стрелка на спидометре дошла почти до максимума и замерла на сотне миль в час.

– Ты псих, Майк… – пробормотал он себе под нос и сбросил скорость до семидесяти, еле выправив машину после очередного заноса. Отражение в зеркале криво усмехнулось. Майкл огляделся, пытаясь понять, где он, и обнаружил, что миль через двадцать будет сворот на Литтл Крик.

Он ехал домой.

Холодные пальцы стиснули руль. Захотелось ударить по тормозам и развернуть машину в противоположную сторону. При мысли о родителях затошнило. Он пока ни хрена не разобрался в том, что произошло, но одно было ясно – беззаботное детство, если можно так выразиться, только что закончилось.

Как говорила мама Самсона, Тереза, он родился с золотой ложкой во рту. Вся его жизнь была красочным рекламным проспектом фирмы «Смотрите и завидуйте!». Единственный сын богатых родителей. Огромный дом, даже не дом, настоящий замок, полный всего, что душа пожелает. Прислуга, лучшие школы, колледж, престижная военная академия, блестящая карьера в будущем. А в перспективе еще и наследный титул с огромным состоянием в придачу. Чем не сказка? И к тому же – будто всего этого было мало – он был недурен собой, весьма неглуп, физически крепок, отлично дрался, нравился женщинам всех возрастов, прекрасно сидел в седле, машину водил как бог и мог разобрать по винтикам и собрать обратно любой механизм, будь то часы, холодильник или гоночный автомобиль.

А еще ему везло в карты. Ну, кроме того раза в прошлом году.

Любой знакомый душу бы отдал, чтобы оказаться на его месте. За исключением Самсона, наверное. И да, Майкл был доволен своей жизнью. Его не терзала совесть из-за своего благополучия, и он не бредил коммунистическими идеями насчет «все поделить» – напрасно генерал волновался. Помыслы такого масштаба вообще не отягощали его рассудок. Максимум на что он был способен, это играть в Джесси Джеймса с лучшим другом. Он просто наслаждался жизнью. И до этого момента и мысли не возникало, что может быть по-другому.

Серый «Фасель», взметнув снег, по широкой дуге свернул на дорогу, ведущую к западным воротам «Замка». Майк вставил в «Стерео-Пак» вторую кассету.

«Проваливай, Джек!» – велела Марджи Хендрикс Рэю Чарльзу. «Проваливай и никогда не возвращайся!».

Он прибавил звук до максимума и оскалился в улыбке.

Почти у самых ворот произошло то, что обычно случается, если ты ведешь машину как сумасшедший по еле видной под снегом дороге в темном лесу, а перед самыми фарами вдруг выскакивает не то маленькая собачка, не то кролик, не то еще какая зверушка и тут же шмыгает обратно в лес…

Тихо ругаясь сквозь стиснутые зубы, Майк с трудом открыл дверцу и выбрался из «Фаселя», уткнувшегося решеткой радиатора в глубокий сугроб на обочине. Увязая в снегу, он на карачках выполз на дорогу, как мог отряхнулся и, подняв воротник, зашагал к воротам, до которых осталось каких-то десять метров. Ботинки, предназначенные скорее для ковров и паркета, тут же промокли. Казалось, он шагает босиком.

– Красота, – стуча зубами, пробормотал Майк, открывая и тут же закрывая за собой кованую створку. – Пневмонии еще не хватало для полноты картины!

Морщась от внезапно налетевшего холодного ветра, он вжал голову в плечи и направился к темневшему впереди зданию. Ни одно окно в «Килкенни Касл» не светилось – прислуга получила два выходных, поскольку Кроуфорды не планировали возвращаться в поместье до второй половины воскресенья. В доме оставалась только экономка миссис Гуднайт и две горничных. Остальной персонал жил или в Литтл Крик, или в коттеджах на территории поместья, как семья Самсона.

Ключей от парадного входа у него, разумеется, не было – вот вам издержки великосветского быта! В обычные дни на звонок дверь бы открыл Уолш. Но пару дней назад дворецкий внезапно уволился, а нового матушка найти не успела. Не везло Кроуфордам с этими пережитками прошлого в последние несколько лет. Предыдущий дворецкий вдруг получил наследство и отбыл проматывать его на пляжах Майами. Вот и Уолш, проработав всего полгода, сослался на семейные обстоятельства и отбыл за день до приезда Майкла, получив расчет. В общем и целом, дом был все равно что пуст – было глупо надеяться, что миссис Гуднайт или горничные, чьи комнаты находились на верхнем этаже северного крыла, услышат звонок.

Попасть в дом можно было и другим способом – кроме парадного входа имелась еще дверь в задней части южного крыла, которая вела на кухню и в подсобные помещения. Ключей от этой двери у него тоже не было, зато он знал один секрет. Майк отодвинул пустые деревянные ящики, загораживавшие нужное окно рядом с дверью, ощупал деревянные рейки, надавил в одном месте, чуть стукнул в другом и – вуаля! – рама подалась наверх, и через несколько секунд он оказался в кухне. Шипя сквозь зубы от наслаждения, он прислонил замерзшую задницу к горячему радиатору водяного отопления и тут же скинул мокрые насквозь ботинки, содрав их один об другой. Где-то тут миссис Гуднайт хранит теплые носки «на всякий случай». Ага, вот они! Боже милостивый, как же хорошо!

Не зажигая свет, Майкл, поднялся на второй этаж по тихо поскрипывающей лестнице, которой пользовалась прислуга. Скользя шерстяными носками по паркету как по льду, он миновал знакомые с детства коридоры, шепотом приветствуя давно усопших родственников на портретах, коими были увешаны стены, и оказался, наконец, в своей комнате.

Он любил Килкенни Касл. Этот огромный особняк из серого камня, похожий на замок из сказки, с его увитыми плющом стенами, высокими потолками и стрельчатыми окнами, не был для Майкла «роскошным и элегантным образцом архитектурного творчества». Он не напоминал ни о положении родителей в обществе, ни о титуле деда, ни о деньгах и связях их семейства с родословной, насчитывающей более семи веков. Может быть, родись он, как Самсон, в какой-нибудь богом забытой деревушке на севере Филадельфии, и попади в такое поместье, он бы тоже робел, глядя на суровые лица на картинах в холле, старался на цыпочках подниматься по величественной главной лестнице, и с дворецким разговаривал бы только шепотом. Но для Майкла это всегда был просто дом – место, куда хотелось вернуться, которое снилось по ночам в школе-интернате и колледже, местом, где ставили самую красивую в мире рождественскую елку, где он курил тайком от матери и слуг на чердаке южного крыла, где у них с Самсоном были тайники с припрятанными свечными огарками и веревочными лестницами, и где они хранили свое «оружие» – пару игрушечных револьверов (которые выглядели совсем как настоящие!) и два швейцарских ножа (один, Самсонов, с чуть отломанным лезвием).

До сегодняшнего вечера для Майкла это было самым прекрасным местом на земле. Теперь оно казалось тесной каморкой со спертым воздухом, из которой хотелось вырваться как можно скорее.

Сунув руки в карманы, Майкл постоял минут пять посреди комнаты, глядя на собственное отражение в оконном стекле, затем, словно выйдя из оцепенения, переоделся и собрал вещи. Двигался он быстро, но без суеты и задумался, только взглянув на рамку с фотографией на каминной полке. Несколько секунд он смотрел на портрет матери, затем закинул на плечо ремень дорожной сумки и вышел из комнаты.

По-прежнему шагая босиком, он нес в руках высокие армейские ботинки. Спустившись в темный холл по главной лестнице, он присел на последнюю ступеньку, пристроил рядом сумку и уже собрался обуться, но вдруг замер с ботинком в руках. Ему показалось, он что-то услышал. Осторожно поставив ботинок на ступеньку, Майк встал и, неслышно ступая ногами в шерстяных носках, вышел в центр холла и прислушался.

Вот опять!

Звук шел слева, определенно со стороны библиотеки или отцова кабинета в самом конце коридора. Приглядевшись, он заметил, что из-под двери в кабинет виднеется тонкая полоска света.

Там кто-то есть!

Отец? Вот уж вряд ли. Вперед него полковник никак не мог добраться сюда, сам Майкл провел в доме не больше пятнадцати минут – за это время никто в дом не входил, он мог в этом поклясться. Миссис Гуднайт? В кабинете хозяина? Экономку, в отличие от дворецких, Майк знал с самого детства и знал довольно хорошо – маленькая, пухленькая и улыбчивая Марджори Гуднайт хотя и держала хозяйство в строгости и совершенном порядке, была самым добродушным и добропорядочным существом на свете, она ни за что бы не зашла в кабинет хозяина в его отсутствие. Может горничные? Несмотря на строгий отбор, то и дело попадаются среди прислуги любительницы присвоить безделушку, другую.

Майк двинулся было по коридору, но тут же остановился. А почему ему не пришло в голову, что это не горничные и не страдающая лунатизмом миссис Гуднайт, а обычные грабители, прознавшие, что хозяев нет дома? Он вернулся к своей сумке, как можно тише открыл молнию и, сунув руку внутрь, достал «Энфилд». Этот револьвер, дедов подарок на восемнадцать лет, опасная бритва с выгравированными на рукоятке буквами М и К и недочитанная книжка про Бонда были единственными вещами, кроме кое-какой одежды, которые он прихватил, уходя из дома. Предположительно навсегда.

Аккуратно перешагнув пару скрипучих половиц, Майк бесшумно приблизился к кабинету. Оружие в правой руке он спрятал за спину (вдруг все-таки горничная – незачем пугать девицу без особой надобности), а левой рукой аккуратно приоткрыл дверь и осторожно заглянул внутрь.

Ситуация была яснее некуда.

Кроуфордов грабили. Портрет пра-пра-пра-черт-знает-сколько-раз-пра-прадеда Томаса Батлера, изображенного в позолоченной кирасе на фоне каких-то военных трофеев, был снят со стены и аккуратно прислонен к камину. Рядом с открытым сейфом, вмурованным в стену за картиной, спиной к Майклу стоял невысокий мужчина в темной одежде. На отцовом столе Майк заметил небольшой саквояж, а рядом с ним – связку отмычек и черный медицинский стетоскоп.

Когда Майк заглянул в комнату, он успел рассмотреть, как мужчина достал из внутреннего кармана куртки какой-то конверт, положил его в сейф и начал аккуратно закрывать толстую металлическую створку.

– Доброй ночи, уважаемый, – услышал Майк собственный голос. – Не помешаю?

Рука в коричневой кожаной перчатке застыла на дверце сейфа, мужчина на секунду замер, а затем, не оборачиваясь, сделал резкое движение, словно хотел дотянуться до саквояжа.

– Стоять! – резко выкрикнул Майкл и взвел курок. Громкий щелчок заставил незнакомца замереть. – Не годится так начинать разговор, но все же… Не дергайтесь там – у меня заряженное оружие в руке. Юноша я нервный, и вечер трудный выдался. С родителями, знаете ли, фундаментально поссорился, машина в сугробе застряла. И вообще…

Произнося все это, Майк медленно шагал по кабинету, держа револьвер на уровне пояса.

– Я тут краем глаза успел рассмотреть, как вы что-то положили в сейф. Будьте сказочно любезны, выньте обратно. Потом повернитесь. Медленно. Обе руки на виду.

Мужчина у сейфа протяжно вздохнул. Пальцы в кожаной перчатке задумчиво побарабанили по дверце. Затем рука снова нырнула в глубину, показалась уже с конвертом, и грабитель медленно повернулся лицом к Кроуфорду.

– Вы?! – непроизвольно вырвалось у Майка.

От удивления он опустил оружие. Перед ним с невозмутимым видом, держа обе руки перед собой, как было велено, стоял невысокий седовласый мужчина лет шестидесяти с лишним. Эндрю Уолш, их уволившийся пару дней назад дворецкий.

– Уолш? Что вы тут делае… Хотя что вы тут делали я как раз… Но… Вы же вроде как… У вас ведь… – от изумления не получалось закончить ни одного предложения.

– Уолш, черт вас дери! – не выдержав, вскрикнул Майк и, зачем-то оглянувшись, закончил чуть приглушенно, – Вы что удумали на старости лет? Совсем сбрендили?

Для иллюстрации Майк постучал дулом себе по голове.

– Какой из вас грабитель? Вы же… потомственный дворецкий, как мне помнится.

Уолш смерил Майкла спокойным взглядом и шагнул к столу. Покачав головой, он подтянул к себе стул и сел, бросив конверт перед собой.

– Присядьте-ка, Майк, – он кивнул на кресло напротив стола. – Думается, нам есть о чем поговорить.

– Да уж… – непонимающе хмурясь, буркнул Майк и послушно сел. – Не могу не согласиться.

Надо признаться, думал Майк, диспозиция наблюдается не вполне… э-э-э… адекватная создавшейся ситуации. Грабитель (который в данный момент походил не столько на дворецкого, сколько на директора школы) вальяжно восседает за столом, а сын хозяина неловко пристроился на краешке кресла и чувствует себя четырнадцатилетним подростком, которому сейчас попадет за угнанный папин «Ягуар».

– Какого дьявола! – Майк решительно вскочил с кресла и, засовывая «Энфилд» в карман куртки, повернулся к Уолшу. – Ну-ка потрудитесь объяснить, любезный, что вы тут вытворяете? Со слов миссис Гуднайт я понял, что пару дней назад вы уехали хоронить сестру в Канаду. Вы что, были так опечалены ее смертью, что потеряли рассудок и решили с горя вместо похорон ограбить наше семейство?

Не удостоив Майка ответом, Уолш вынул из бокового кармана портсигар и, не снимая тонких кожаных перчаток, спокойно закурил.

– Скажите, Майкл, – выдохнув облако терпкого дыма, наконец произнес он, – вы что, полицию не собираетесь вызывать?

– Дурак буду, если не вызову, – буркнул в ответ Кроуфорд, интересуясь про себя, почему мысль о полиции не пришла ему в голову сразу.

– Тогда, боюсь, у нас… а вернее у вас… ибо мне в моем возрасте терять особо нечего… возникнет неловкая ситуация.

– С чего бы?

– С того бы, сэр, что в качестве самозащиты мне придется поделиться с полицией кое-какой информацией, и ваш батюшка предстанет перед семьей и властями в весьма невыгодном свете.

– Причем здесь мой батюшка?! – от возмущения Майк сбился на фальцет. – Я вас только что застукал с поличным за ограблением, а вы мне тут…

– А ну, давайте разберемся по порядку, – прервал его «директор школы», улыбнувшись и по-кошачьи хитро прищурив карие глаза. – Начнем с «застукал с поличным». Во-первых, вы меня, мистер Кроуфорд, не застукали, а всего лишь застали у кем-то ранее открытого сейфа в доме, где я могу находиться на законном основании. Чек с жалованием мне обещали выписать и послать по почте только в понедельник, так что формально я все еще работаю у вас. Я увидел в кабинете свет, зашел, а тут… А во-вторых…

– Как это «у КЕМ-ТО открытого сейфа»?! Да у вас отмычки вон лежат, и прочего добра полный чемодан! А стетоскоп вы с собой носите так, на всякий случай, я подозреваю? Доктором подрабатываете? Или сердечко шалит?

– С сердцем все в порядке, благодарю. Желудок вот, однако… Ну, не будем о грустном. А во-вторых, – продолжал Уолш, аккуратно стряхнув сигарету в хрустальную пепельницу, – то, на что вы намекаете, называется взлом. Или кража. «Незаконное проникновение в помещение с преступной целью». А грабеж, Майкл, это если я сейчас достану свой револьвер и силой отниму у вас бумажник, который лежит в правом внутреннем кармане куртки.

Рука Майкла инстинктивно дернулась к правой стороне груди, но он вовремя спохватился. Затем на всякий случай вынул из кармана «Энфилд», а потом снял со стола саквояж Уолша и поставил на пол у стола так, что дотянуться до него бывший дворецкий никак не мог.

– Значит в том, что никакого проникновения со взломом не было, мы разобрались, – невозмутимо продолжал Уолш. – Вошел я, правда, не через парадный вход. Каюсь, не хотел будить миссис Гуднайт. Вы тоже через кухню проникли?

– Ну, черт с вами, допустим, не было взлома. Как насчет преступных намерений? Хотите сказать, сейф вы вскрыли… вскрыли-вскрыли! нечего тут заливать!.. с целью положить рождественскую открытку, а вовсе не за тем, чтобы наличные и драгоценности присвоить? Кстати, что в том конверте?

– Да, конверт… – Уолш задумчиво раздавил сигарету в пепельнице и убрал окурок в портсигар. – Что ж, скажу так, Майкл. Если мы с вами не поместим этот конверт обратно в сейф, все будет выглядеть именно как кража. А видит бог, я уже лет десять таким банальным делом не занимался. Да что я, в самом деле! У вас оружие в руках, вы – хозяин положения. Открывайте, смотрите.

Не выпуская револьвера из рук, Майк подтянул к себе конверт, вытряхнул его содержимое на стол и через секунду с удивлением разглядывал банковский чек на имя полковника Питера Кроуфорда на сумму… он присвистнул… двести тысяч долларов.

С минуту Майкл молчал, что-то обдумывая, и сверлил Уолша взглядом. Тот в свою очередь не сводил глаз с него. Затем Майкл, подняв с пола кожаный саквояж, пошарил в нем.

– Не кража, говорите? – на стол перед Уолшем со стуком лег серый бархатный футляр. – А диадему мамину бриллиантовую как сувенир прихватили, я правильно понимаю?

– Боже, принесла же тебя нелегкая… – закрыв глаза, пробурчал еле слышно Уолш и чуть помассировал висок.

– Не крал я ее, – сказал он уже громче, глядя прямо на Майкла. – Не крал! Диадема должна вернуться к своему владельцу. Который, как вы видите, заплатил за нее весьма внушительную сумму. В почти в три раза больше фактической, чтоб вы знали.

– Какому еще владельцу?

– Майкл, откуда у вашей семьи это украшение?

– Отец купил. Пару лет назад, когда они путешествовали с матерью по Европе.

Несколько секунд Уолш оценивающе глядел на Майкла, словно что-то прикидывая, затем, прищурившись, спросил:

– Насколько хорошо вы знаете своего отца, Майкл?

– Интересный вопрос в свете последних событий, – помолчав, ответил Майк, вспоминая разговор с родителями. – Спросили бы вы меня еще сегодня утром, я бы… Слушайте, Уолш, если у вас есть что сказать, не теряйте времени, выкладывайте. Утомили меня за сегодняшний день долгие вступления.

– Ну что ж, слушайте тогда, юноша. Знаете ли вы, что ваш отец – заядлый игрок?

Майк сначала удивленно приподнял бровь и уже открыл рот, чтобы возразить, но тут же, хмыкнув, захлопнул обратно. После сегодняшнего стало ясно, что родителей он не знает абсолютно.

– Рулетка, скачки, но в основном, конечно, карты. Покер – его слабое место. Он мастерски все это скрывает, особенно от вашей матери, но факт есть факт. И поскольку у нас нет времени на долгие истории, перейду к делу. – Уолш постучал пальцем по бархатному футляру. – Два года назад в Монако ваш отец оказался за одним карточным столом с молодым человеком, который – так получилось! – приходится сыном моему давнему и очень хорошему другу. Видите, насколько я с вами, Майкл, откровенен?
Этот молодой человек, назовем его Лукан, оказался очень азартным, но очень невезучим игроком. Не знаю, всегда ли ему не везло или только в тот вечер, но сначала он проиграл те деньги, с которыми сел за стол, около пятнадцати тысяч, а потом совершил большую, глупую, но весьма распространенную ошибку. Он начал играть в долг. В результате чего остался должен полковнику Кроуфорду сто тысяч долларов. Назвать положение, в котором оказался Лукан, затруднительным, это еще мягко выразиться. Дело в том, что деньги, с которым он сел играть, были не его. И даже не его отца. Они принадлежали людям, которым служило несколько поколений семьи Лукана, людям знатным и богатым. Очень знатным и очень богатым.
Когда пыл азарта утих, и парень, хотя и поздно, осознал, что натворил, он схватился за голову. Выплатить долг было нечем, а выигравшая сторона, то бишь ваш батюшка, требовал деньги немедленно. Лукан попросил об отсрочке. Полковник согласился, но потребовал что-нибудь в качестве залога. В отчаянии Лукан… пороть которого некому, если кого интересует мое мнение… отдал в залог вот эту самую диадему. Ее собирались отправить к ювелиру, поскольку молодой аристократ, сын хозяина, через год собирался жениться. Свадьба герцога Амедео должна была связать две королевские фамилии и была, как вы понимаете, очень важным событием. Эта диадема, которой кстати больше ста семидесяти лет, в числе прочих украшений предназначалась в подарок невесте. Рассчитывая, что деньги он найдет быстро, Лукан оставил диадему в качестве залога полковнику Кроуфорду, а тот дал честное слово джентльмена, что вернет украшение по первому требованию, как только получит свой выигрыш. Стоимость диадемы, к слову, намного превышала требуемую сумму. Но когда через день Лукан вернулся в гостиницу, где он должен был передать полковнику долг и забрать залог, он обнаружил, что того и след простыл. Из гостиницы, как сказал управляющий, полковник и его супруга отбыли еще утром. Нет, никаких сообщений не оставляли. Ни для Лукана, ни для кого другого. Только через несколько месяцев поисков, бывшими кошмаром для Лукана и его отца… моего старинного приятеля, напоминаю… мне удалось найти вашего батюшку.
И когда они смогли встретиться с мистером Кроуфордом и попросить объяснений, ваш отец объяснил, что отдавать украшение он не собирается. Теперь оно принадлежит его обожаемой супруге. Так случилось, что леди Джейн обнаружила футляр с бриллиантовой диадемой среди вещей мужа и посчитала, что это подарок для нее. Классический пример недоразумения. Но полковник почему-то не решился опровергать ее домыслы. Дескать, сказал бы он, что украшение не для леди Джейн, и возник бы вопрос – для кого тогда? Для любовницы? Нет, начнешь отпираться, запутаешься. Там, глядишь, и страсть к азартным играм в разговоре всплывет. Поэтому полковник пожурил супругу за то, что испортила сюрприз, а на следующий день «в связи с внезапно возникшей надобностью» - по его словам (а по мне, так, скорее всего, во избежание объяснений с Луканом) уехал из Монако.
Ни просьбы, ни увещевания на господина полковника не действовали, возвращать диадему Лукану и его отцу он отказался наотрез. Даже за солидную сумму.

– Но расписка-то должна была быть! – не удержавшись, воскликнул Майк. – Что же ваш Лукан не попросил расписки, когда отдавал эту штуку?

Уолш ответил красноречивым взглядом.

– Да уж, – хмыкнул Кроуфорд. – Парень-то совсем малахольный, погляжу. Кто ж такому материальные ценности-то доверяет? А папенька у меня… тот еще кадр, оказывается. Конечно, если верить вам, мистер Уолш. Хотя после нынешней дурацкой истории с банком… И еще этот звонок…

Чуть прищурившись, Уолш, не отрываясь, смотрел, как Майкл поднялся с кресла и задумчиво походил по кабинету туда-сюда. Минуты три прошли в полном молчании, потом молодой человек подошел к открытому сейфу, осмотрел содержимое – папки с бумагами, футляры с отцовскими медалями и орденами, тысяч двадцать наличными – и извлек небольшую записную книжку в красном сафьяновом переплете.

– Если я хоть немного его знаю, он должен все записывать, – нахмурившись, бормотал Кроуфорд, листая книжку. – О!.. Цифры – с плюсом и минусом. Выигрыши и проигрыши? Хм, если так, не везло ему в последнее время. Вот март… Июль, август… Ага! Прошлый месяц… Черт, и как это понимать? Белиберда какая-то!

Майкл, плюхнулся в кресло, продолжая с досадой переворачивать страницы.

– Одни сокращения! К. Пэ эл, бэ эр плюс жэ. Ка тэ. В скобках – тэ, пэ и бэ тэ. И почти везде рядом с этими буквами в начале строчки идет какой-то «данкон» и рядом цифры. Вот тут данкон и вот опять он…

– Черт! Бред какой-то! – буркнул он и раздраженно потер висок. – Хоть бы одна фамилия была! А кстати про фамилии! Как там этот Дино сказал? Фрэнки Туччи? «Фрэнки Туччи не любит, когда делают глупости».

Уолш, который все это время сидел, не шевелясь, вдруг встрепенулся:

– Что? Как?! Как вы сказали? Дино? Фрэнки Туччи?! – с него в миг слетела вся невозмутимость и солидный вид. – Только не это… Данкон?.. Боже, прошу, нет!

Он вдруг кинулся к футляру, лежавшему на столе, и, в спешке достав из внутреннего кармана очки, вынул диадему и принялся внимательно разглядывать камни и оправу.

– О-о-о! – вдруг простонал Уолш, да так, что Майкл испугался, не хватит ли старика и впрямь сердечный удар.

– Что такое?! Что с вами?

Прикрыв глаза, Уолш медленно опустился на кресло, не спеша убрал очки и как-то обреченно вздохнул.

– Старый ты пень, Энди Уолш! А еще специалист с полувековым стажем… – пробормотал он, качая головой, затем положил диадему в раскрытый футляр и обратился к Майклу.

– Франческо Туччи, он же Чиччо, он же Фрэнки Бриллиант – самый большой специалист по драгоценным камням и ювелирным украшениям во всем штате Нью-Йорк. Работает на Пять Семей, но особенно близок к семьям Профачи и Дженовезе. Дружит с Вито, они вместе начинали карьеру в банде у Лучиано. Ох… Надеюсь, вам не надо рассказывать кто все эти люди?

Майкл остолбенело помотал головой. После свидетельства Джо Валачи перед подкомитетом сената, которое в октябре этого года транслировали по радио и телевидению и о котором трубили все газеты, только пингвины в Антарктиде не знали, что такое «мафия», «Коза Ностра» и «Пять семей». А уж имя Вито Дженовезе точно было у всех на слуху.

– А скажите, юноша, – задумчиво пожевав губу, вдруг спросил Уолш, – не найдется ли в этой прелестной книжице такой записи – дэ, скобка, пэ эл, бэ плюс и, скобка закрывается?

– Сейчас, погодите… – Майк быстро полистал страницы. – Как вы сказали? Дэ, пэ эл… Вот! Точно – дэ, дальше в скобках – пэ эл, бэ плюс и. И еще одна и. Только заглавная.

– Мда… Заглавная... «Исида». Так ваша матушка называла свою любимую диадему. Исида. Богиня женственности и материнства, сестра и супруга Осириса, мать Гора и еще чья-то там родственница… – Уолш потер переносицу. – Леди Джейн была в костюме Исиды на благотворительном костюмированном балу в Берлингтоне полтора года назад. На ней была эта диадема. Вот с тех пор и… Ну как же я-то, осёл, просмотрел? Как?!

– Да что с этой штукой не так, в конце-то концов? – уже с раздражением вопросил Майкл и, швырнув на стол записную книжку, взял в руки диадему. – Что все эти чертовы «пэ», «эл» да «и» обозначают? Хотя… Погодите-ка, я кажется… «Дэ» – диадема? Так? Заглавная «и» – Исида. Значит остальное… Пэ эл – это… пэ... пл… Платина что ли?

– А «бэ эр плюс и» – бриллианты и изумруды. – подтвердил его догадку Уолш. – Вот только «данкон» это вовсе не сокращение. Это имя. Дан Кон. Даниэль Кон – один из лучших ювелиров Нью-Йорка. Только знают о нем немногие, поскольку у него … э-э-э… узкая специализация. Мастер своего дела. Создает настоящие шедевры. Один из них перед вами, молодой человек.

Кроуфорд с недоумением посмотрел на сверкнувшее в свете ламп украшение.

– Не понял. Вы же говорили, ей сто семьдесят…

– Этой – максимум год. У вас в руках подделка, Майкл, – устало закончил Уолш.

Майкл несколько секунд пристально смотрел на Уолша, удивленно вздернув брови. Затем, с шумом выдохнув сквозь зубы, снова перевел взгляд на диадему.

– Подделка, говорите… – пробормотал он. Не глядя опустившись в кресло, он стал внимательно рассматривать украшение.

– Вот же …! – внезапно смачно выругался бывший дворецкий. Майкл в недоумении воззрился на него, не веря ушам.

– Полгода работы насмарку… Все начинать сначала! – Уолш покачал головой. – Нет… Я все-таки слишком стар для всего этого…

Задумчиво закусив губу, Майкл вдруг поднялся и, подойдя к столу, снова взял записную книжку. Не выпуская из рук диадему, он стал листать страницы.

– Она сказала, «колье моей матери»… «Бабушкино кольцо». И… что-то там еще… Окей, посмотрим. Где-то я видел… – бормоча себе под нос, он продолжал листать блокнот. – Ага, вот оно. Ка, пэ, бэ, эс, жэ… Ну и дурацкий же шифр… Значит… Это значит… э-э-э… если ка – колье, то… Ну, все правильно – колье, платина, бриллианты, сапфиры и жемчуг. Вот, опять «данкон» рядом! И дата… Хм, год назад? Но зачем было забирать из банка подделку? Если только…

Майкл замер на несколько секунд, уставившись куда-то в пустоту, а потом воскликнул:

– Вот засранец!

– Если вы про своего батюшку, склонен согласиться, – потирая висок, негромко произнес Уолш и тут же спросил уже громче. – Что? Что там у вас?

– Где-то с месяц назад, Уолш, моя мать познакомилась с одной дамочкой из Европы. И та ей посоветовала своего ювелира. Говорила, он может посмотреть матушкины украшения и, если нужно, реставрацию провести. Что-то они там про чистку говорили… Короче, Ма сказала, что решила довериться этому мастеру и в начале января должна была везти ему в Нью-Йорк кое-что из своей «сокровищницы». Самые древние свои цацки. В том числе это колье, которое когда-то было частью парюры и принадлежало датской кронпринцессе. Не помню, как уж там ее звали. Да Бог с ней, с принцессой... Бабушка моя была в молодости фрейлиной у нее в свите. Что-то она там такое… деликатное сделала для этой мадам. И кронпринцесса подарила ей это самое колье.

– Интересно…

– Ага. Кольцо тоже, кстати, непростое. Слышали про русских князей Юсуповых?

– Ну, разумеется, кто про них не слышал…

– Так вот, это кольцо, по словам мамули, принадлежало когда-то княжне Ирине, жене Феликса Юсупова…

– Феликса? Того, который знаменитого русского старца убил?

– Распутина? Ну да, того самого. Ирина была племянницей последнего русского царя Николая, и кольцо муж подарил ей на годовщину свадьбы. Потом, уже в эмиграции в Париже, Юсуповы распродавали свои драгоценности, и кольцо попало к будущему жениху моей бабушки… В общем, к чему я веду…

– Да-да, не томите уже, выкладывайте!

– Если я правильно понял, колье с сапфирами было подделано моим ловким папулькой еще год назад. Возможно и кольцо тоже, некогда сейчас искать. Но если бы через неделю мамуля увезла колье мастеру, он, если не совсем бестолочь конечно, сразу бы определил, что оно не настоящее. Поэтому отец подсуетился и…

– И?

– И пару дней назад, не поверите, Уолш, не кто иной, как я забрал из банковской ячейки колье, юсуповское кольцо и еще некоторые украшения.

– Вы?! То есть как? Украшения у вас?

– Не говорите глупостей! Конечно это был не я! Наверняка, отец нашел кого-то подходящего под описание, снабдил паролем, который знали только трое – матушка, я и отец. Матушка свои украшения не крала, я – тоже. Остается… Кого же он туда отправил? Как она сказала? Выше среднего роста, лет двадцати. Привлекательный, атлетического телосложения, в форме кадета... На пальце перстень выпускника с сапфиром… Ну, как мы уже поняли, подделать какой-то там перстень с надписью ничего не стоит. А вот одного такого… привлекательного и готового во всем угодить генералу Кроуфорду я, кажется, знаю.

Майкл в раздражении бросил на стол диадему и блокнот и вскочил с кресла.

– Ну, Фултон! Ну, скотина… А я еще думал, какого хрена он меня копировать начал…

Кроуфорд заходил по комнате, зло сунув руки в карманы куртки. Уолш некоторое время следил за его перемещениями, чуть морщась, словно от головной боли, а потом, хлопнув рукой по столу, выдал:

– Так! Подведем итоги!

Майкл замер посреди комнаты и хмуро смотрел на дворецкого.

– Уже как минимум пару лет генерал проматывает состояние вашей матери. Подделывая ее украшения, он заменяет копиями оригиналы и, очевидно, сбывает их, таким образом оплачивая свои долги. Сбывает, возможно, с помощью подручных Френки Туччи. В связи с участием в деле последнего, кстати, не исключаю, что не всё, что ваш батюшка… сбыл на сторону, относится непосредственно к долгам. Как вы понимаете, если бы о его маленькой слабости кто-то узнал… Например, ваш дедушка… Так что, возможно Туччи держал его под контролем и генералу ничего не оставалось, как продолжать в том же духе.

– Ну да, – зло дернув подбородком, согласился Майкл. – А когда на горизонте замаячил новый мастер-ювелир, он решил подстраховаться и «украл», я так понимаю, как раз те самые, ранее подделанные украшения.

– Плюс мою диадему, – сердито прибавил Уолш.

– Вашу? – приподнял бровь Майкл.

Уолш сверкнул глазами:

– Мою, не мою, какая разница! Главное, теперь мне надо начинать сначала! Искать оригинал, изучать обстановку, вычислять подходы… Черт! Черт бы побрал этого Лукана, чтоб ему пропасть с его долгами!

– Уолш, а как вас называют? – вдруг спросил Майкл, задумчиво рассматривая открытый сейф.

– Э-э-э… В каком, позвольте узнать, смысле?

– Ну, ваша специальность. Как она называется? Вы кто?

– Гхм… – Уолш побарабанил пальцами по столу. – Зачем вам?

– Да так, любопытно… Ну так?

– Ну, допустим, «медвежатник». Шнифер, если быть точным. А зачем?..

– Послушайте, мистер Уолш… Я тут пересматриваю планы на будущее… Вам ассистент не нужен?

Продолжение следует.

@темы: неизбежность

---

"Но у нас с собой было" (с)

Про "Неизбежность".

Да, неписец хоть раз приходит к каждому, даже самому писучему продуктивному автору. Не хочется думать, что ко мне он пришел "навеки поселиться". В принципе, зверёк начинает сдавать позиции, потому что сюжет начал отряхиваться от сна, отбрасывая при этом лишнее, мысли появляются. Осталось только расписание научиться составлять так, чтобы было время эти мысли записывать.

И раз я уже нарушила свой обычай - не выкладывать части того, что еще в процессе - чего уж там! раз пошла такая пьянка, режь последний огурец! То бишь есть у меня в заначке еще главулька "Когда все дома", написанная целиком.

Хотя оговорюсь тут сразу - автор оставляет за собой право в окончательной версии фика менять некоторые детали, вносить исправления и расправлять прочие кривулины, обнаруженные по ходу. Так что когда все будет выложено до конца (заметьте это мое решительное "когда" - не какое-то там ссыкливое "если"!), в файле для скачавания будет наведена окончательная красота. Перфекционисты вольны подождать, а шибко "голодные" могут читать частями - сыроватыми, на мой взгляд, но уже доступными для обозрения и критики.

@темы: неизбежность

---

Добрый день, веселая минутка.

В каком-то шоке разглядывала сейчас дату последней записи в этом дневнике. Была уверена, что глюк. Даже пару раз страницу обновляла. Нет, все верно. Почти полтора года назад. Знатно меня заклинило.
И даже сейчас, когда нестерпимо вдруг захотелось что-то написать (дизайн обновила!), слова с трудом подбираются. Внезапно закрылась. Насовсем? Навсегда? Ни малейшего понятия. Могу только для себя, читающей этот дневник в будущем, отметить, что за последний год я серьезно "ушла в себя" и как знатный стахановец копала, бурила и дробила. Не сказать, чтоб нефть нашла или алмазы, но полезного обнаружено много. Теперь еще надо научиться этим пользоваться. Не-не-не, никаких тренингов и книг по саморазвитию! Я против них ничего не имею, просто первые мне не по карману, а со вторыми у меня как-то не складывается долгосрочных отношений — бросаю я их "после третьего свидания".

Понятно, что за такой срок многое стало другим. Изменился быт — квартира теперь своя, не съемная. Это такое счастье, такое облегчение, что... Да что там говорить! Все и так понятно. С обретением дома изменились и цели — мне не хочется пока никуда ехать, а хочется холить и лелеять эту квартирку, Дом, в котором я выросла, откуда ушла двадцать лет назад "замуж" и куда, поскитавшись как цыган по миру, вернулась. Вообще сама мысль о том, чтобы куда-то уехать, уйти, выйти из этой квартиры меня пока пугает - мне все кажется, я ступлю за порог, отвернусь и все исчезнет, и нам снова придется спать-есть в чужих стенах и дышать чужими запахами. Вот чего мне не хватало многие годы - запаха своего дома. А тут все такое до боли знакомое (конечно, я здесь с трех до девятнадцати лет прожила!), что даже периода привыкания не было. Я просто вернулась.

Признаюсь, я от радости переезда, однако, сбрендила немного. Я с Домиком разговариваю, блин. Обещаю ему всякое приятное. "Вот мы тебе тут полы новые сделаем... А тут, знаешь, такое все белое-белое будет, как тебе?... А если мы посередине тут шкаф поставим, тебе понравится?... Домик, ты цветочки любишь? Смотри у нас горшков сколько! Ты их не обижай, они хорошие..." Кто бы услышал, елки-палки, подумал бы "ну, все! доконал девку последний год! поехала-таки крыша". Но кто в армии служил, тот в цирке не смеется больше десяти лет мотался по съемным квартирам, тот поймет!

Какие еще перемены? Появились новые вкусы. Нравиться стали такие вещи, про которые скажи мне лет десять... да что там! года три назад, я б пальцем у виска повертела. Ей-богу, моя жизнь все больше напоминает Дорогу - проехала и выбросила из кибитки что-то старое, по пути нашла и подобрала что-то новое. Хотя опять же. За кажущимся непостоянством вкусов с каждым годом все более отчетливо видится то, что прочно "приросло". И что, подозреваю, навечно останется со мной.

Про личное - про сына и про семью - теперь не могу говорить совсем. Потому что всё оно вдруг стало "очень личное". Поэтому прекратила общаться почти со всеми друзьями из прошлой жизни. Именно чтобы избегать разговоров на тему "ну как сын? где/как учится? в армию пойдет?" и прочее. Упаси вас боже подумать, что мне стыдно или неловко. Сын у меня - самый лучший мальчик на свете. Да, у него случился трудный период в жизни, который надо как-то перемочь, и жить дальше. Но пока мы "перемогаем", всем не наобъясняешься, чего да как. Поэтому круг общения сократился до самых-самых. И так, знаете, легко стало. При всей той жопе, что мы переживаем. Ну, если не совсем легко, то легче однозначно. И вообще, могу сказать, что семья наша, не смотря на трудности, стала крепче. Мы стали чаще разговаривать. Не "по поводу" или "насчет чего-то", а просто так. Стали многое делать вместе. И хотя вся эта "совместность" сначала была вынужденной мерой, она уже перестала меня раздражать, я стала ей наслаждаться. Да, поначалу мне дико не хватало личного пространства и моего времени. Но теперь то ли лекарства действуют, то ли повышенная доля "мамкинского" присутствия в жизни делает свое благое дело, но сын стал немного сильнее. Да и вообще! Он смеяться снова стал! улыбаться! Хотя было время, когда я думала рехнусь от мысли, что не помню, когда мой сын последний раз улыбался. Что лишний раз доказывает - попсово-леденцовое название моего дневничка таки работает!

Ты глянь, зарекалась, а про личное все-таки немного растрепала. Ок, дневничок, будем считать, долгая разлука подействовала. Дальше этой темы касаться не будем. Все у нас хорошо, а будет еще лучше! Если вдруг кто захочет подробностей, то, пожалуйста, друзья, учтите, входить только по делу насчет угощения! принимаются только пожелания здоровья, на вопросы "что с ребенком?" отвечать не буду.

И под занавес про "Неизбежность". Еще остались люди, которые помнят, что это такое. Пишут, интересуются, будет ли продолжение. Не выразить словами, как меня греют ваши слова, дорогие мои! При всем беспорядке в моей жизни, что происходит последние несколько лет, "Неизбежность" стала чем-то вроде якоря. Мальчики живы и, хотя сюжет немного меняется (ведь автор изрядно изменился!), "Когда все дома" я допишу!

Не могу сказать, дневничок, что писать настроена регулярно. Но я здесь уже двенадцатый год, и это вносит некий элемент постоянства и надежности в мою жизнь, который сейчас для меня весьма кстати. Весьма.

---

Peaky Blinders. "Сопутствующие товары" - 10

Юбилейный выпуск рубрики, однако. И в нем мы закончим разбор деталей, относящихся к последней серии второго сезона.

Итак...

Итак...

In France, Mr Solomons, I was a tunneller. A clay kicker.
A 179. I blew up Schwaben Hohe.

179-я туннельная рота Инженерных войск Его Величества
(179th tunnelling company of the Royal Engineers)

Ну что ж, попытаемся объять необъятное - коротенько рассказать о том, чем занимался во время войны Томас Шелби - старшина отряда "Смоллхитские Стрелки" (Small Heath Rifles), входившего в состав территориальных добровольческих войск графства Уоррик (Warwickshire Yeomanry) и как он вдруг попал в саперную роту. Хотя "рассказать" звучит как-то слишком самонадеянно. Ведь я могу только предполагать, основываясь на отдельных репликах героев, фотографиях, мелькнувших в кадре, различных интервью актеров и создателей сериала. Плюс родные Гугл и Википедия.

В 1907 году в результате вступления в силу "Закона о территориальных и резервных войсках" (Territorial and Reserve Forces Act), были учреждены воинские подразделения, предназначенные исключительно для защиты государства в пределах его границ. Но 1914-й год все переменил. И поскольку по закону посылать на фронт резервистов никто не имел права (ведь прямой угрозы территории государства не было), в августе-сентябре Территориальные войска разделились пополам - добровольцы (!!!), желающие сражаться за морем, вошли в части 1-й Линии (1st Line units), желающие остаться или не прошедшие медкомиссию, образовали части 2-й Линии (2nd Line units).

Таким образом, мы понимаем КАК братья Шелби, а также их друзья и товарищи из Гаррисон Корт и Смолл Хит попали на фронт. Они записались добровольцами. И помните разговор Томаса с Мэй в пустом пабе "Гарнизон"? До этого момента братья для государства как бы не существовали, поскольку были из оседлых цыган (Didicois). Оседлые-то оседлые, но все же цыгане, поэтому документов они не признавали. Так что сей факт дает нам пищу для размышлений - свободолюбивые, черт знает в котором поколении подряд живущие отнюдь не по закону, молодые люди (Джону так наверное максимум лет 17 было) добровольно надевают форму и едут за море сражаться за Короля и отечество...

Как же насчет саперных дел? Каким образом из пехоты Томас попал в Инженерные войска? Тут снова вступают в силу предположения, ибо мы знаем начальную и конечную точки - Территориальные войска Уоррикшира и 179-я туннельная рота Инженерных войск Его Величества.

Тут надо немного сказать о некоторых особенностях военных действий во время Первой мировой. Учитывая, что большинство из читающих - девушки, которые редко увлекаются военной историей, думаю, это будет нелишним.

Ни одна из сторон, втянутых в военный конфликт, не предполагала, что маневренной эта война будет только в самом начале, а потом все расчеты и планы накроются медным тазом, и на смену кавалерийским атакам и засадам придет тяжелый труд полевой фортификации, солдаты будут опутывать свои окопы рядами колючей проволоки, рыть блиндажи, землянки, лисьи норы и спасаться от артиллерии противника, кидающей громоздкие снаряды, которые прозвали «чемоданами». Война очень быстро перешла в новую - затяжную и изматывающую - фазу, и сохранить себе жизнь стало возможно только одним способом: зарыться в землю.

Погрязнув в трясине позиционной войны, армии обратились, к казалось бы, уже забытой тактике подземной войны. К такому никто не был готов. Формирование туннельных отрядов только из рабочих, имеющих шахтерские навыки, натолкнулось на острейшую нехватку добровольцев. Грамотных специалистов катастрофически не хватало, и саперы сразу стали на вес золота по обе линии фронта. Причем, почти в прямом смысле. И, как гласит байка, сэр Джон Нортон-Гриффитс (британский офицер и специалист горного дела), получив разрешение на создание саперного подразделения, не только выторговал для своих «кротов» зарплату втрое превышающую зарплату пехотинца (6 шиллингов в день, против 2 шиллингов в пехоте), но и набив свой Роллс-ройс (подарок жены) редкими винами, мотался по всем фронтовым частям, подкупая офицеров и забирая для своего подразделения солдат, которые имели опыт работы в шахтах.

Внимание, предположение: где-то на этом этапе Томас Шелби, Фреди Торн, Дэнни Оуэн (который после контузии получит прозвище "Дэнни-Снаряд") попадают в 179-ю туннельную роту. Очевидно, снова добровольцами. О мотивах мы опять же можем только догадываться - были ли это деньги (6 шиллингов в день - солидная сумма!) или еще что-то, но факт есть факт, наши герои переквалифицировались в саперов, "кротов".

"Сlay kickers" (букв. "пинающие глину") - так их называли в британских войсках. И так же себя именует Томас в разговоре с Алфи. И если с глиной более-менее понятно, то почему и как они ее пинали?

Уже упомянутый Нортон-Гриффитс придумал метод скрытного выкапывания туннелей, прозванный им «выпихиванием глины ногами». Используя этот метод в 1915 году британцам удалось даже незаметно подключиться к немецким телефонным кабелям и слушать переговоры. Саму работу называли "работа на кресте" (working on cross). Высота туннеля не превышала 70 см, а ширина – 60. Трудно назвать такое сооружение туннелем, это скорее кротовый ход.

Излишне объяснять, что работа туннельных частей была неимоверно тяжела и смертельно опасна. Узкий лаз, почти полное отсутствие кислорода, изнуряющий физический труд, повышенная температура, вероятность прорыва грунтовых вод, клаустрофобия, удушье от угарного газа – вот только неполный перечень «удовольствий», сопровождавших сапера при каждом спуске под землю. (Тем более начинаешь уважать Томаса Шелби за то, что вернулся живым из этого ада. Да, его мучили кошмары, тело покрылось шрамами, он разучился улыбаться и перестал бояться смерти, но с другой стороны это сделало его еще более опасным противником для тех, с кем ему приходится сталкиваться по пути к намеченной цели. Попробуй напугай могилой того, кто сто раз чувствовал себя похороненным заживо...).

Окей, с "clay kickers" разобрались. Что же за Швабен Хох такой, о котором Томас упоминает все в том же разговоре с Соломонсом? Причем это название производит на Алфи должное впечатление, а поскольку могучий еврей, надо полагать, на фронте тоже не хреном груши околачивал, значит чтобы его "впечатлить" этот самый Хох должен быть чем-то из ряда вон.

Сориентируемся на местности. Франция, долина реки Сомма, деревня Ля Буассель (La Boisselle), ноябрь 1915-го - июль 1916-го.

Поздней осенью 1915 г. 185-я туннельная рота начала, а в марте 1916 г. 179-я подхватила строительство длинного туннеля для подведения мины, предназначенной для уничтожения немецкой позиции, известной под названием Швабен Хох (Schvaben Hoehe), которая доминировала над частью низменной области на юге. Позиция была чрезвычайно хорошо укреплена - там имелось множество подземных ходов, которым английские солдаты даже дали название, как улицам (Irwin Trench, Lucky Way, Stuff Trench, Hessian Trench, Martin's Lane, the Strasburg Line, Clay Trench).

Мина, получившая название Мина Луахногар (Lochnagar Mine), которую подводила 179-я рота, представляла собой туннель на глубине до 15 метров, длиной 270 метров, который ближе к немецким позициям разделялся на две ветки. Левая ветвь туннеля подошла на 21 метр к немецким траншеям, правая на 14 метров. И поскольку туннель теперь был достаточно близок к немецким линиям, работа стала продвигаться очень медленно. Пол туннеля застелили мешками, чтобы заглушить шум шагов, туннельщики работали без ботинок и переговаривались только шепотом. Минер в голове туннеля, используя штык на деревянной ручке, втискивал его (без ударов!) в породу, осторожно выламывал им кусок мела, который ловил другой рукой, не допуская падения на пол, и передавал его второму солдату, стоящему позади. Тот клал куски мела в мешок и выносил наружу. Даже подача свежего воздуха в головную часть туннеля осуществилась предельно тихо. Скорость подачи воздуха и его количество было таким, что свеча горела только возле шланга - кислорода просто-напросто не хватало для горения. Этим способом удалось скрыть работы в мине от немецких постов прослушивания.
В середине июня 1916 они прекратили продвижение в туннеле и начали отрывку минных камор. Поджимали сроки. Было необходимо успеть заложить заряды к моменту начала запланированного наступления. При этом туннели так и не удалось подвести непосредственно под немецкие траншеи. В левую минную камору заложили 16.3 тонны аммонала, в правую 10.9 тонны.

И наконец 1 июля 1916 года в 7.30 с взрыва двух близко расположенных зарядов началось английское наступление (про которое мы тут говорить не будем, ибо нас интересует только работа саперов и мина Луахногар. Чтобы оценить ее масштабы, взгляните на фото).

От взрыва мины Луахногар образовалась воронка диаметром 67 метров и глубиной 17 метров. Выброшенный грунт образовал вокруг кратера кольцевой вал высотой 4,5 метра. Внешняя граница вала проходит в радиусе 70 метров от центра кратера.


Сейчас на месте воронки - мемориал погибшим во время Великой Войны. А красное пятнышко посередине - это маки, которые в европейских странах символизируют память о солдатах, павших в сражениях.

Поскольку Остапа снова понесло, далее постараюсь тезисно. Все равно самая масштабная деталь (диаметром 67 метров!) уже описана

"Капитан"

Джонни Догз, хитрая цыганская морда, от лица и "Козырьков" и семьи Ли в шестой серии "повысил" Томаса до звания капитана. Чему тот, несмотря на "спасибо, ребзя, почту за честь" не особо был рад (хотя радоваться да улыбаться, как мы помним Томас напрочь отучился, спасибо Франции). Дело, мне кажется, в том, что при всем стремлении наверх, он четко понимает свое место в этом мире. И старшина (Sergeant Major), унтер-офицерское звание, подходит ему как нельзя лучше.
Кроме того, не очень-то любили офицеров солдаты. Тут надо не забывать, что офицеры в массе своей были представителями аристократии, чаще всего это были молодые, ничему не обученные мальчишки, которые оружие только на охоте держали, военному делу обучались редко, зато гонору да спеси в них было хоть отбавляй. Легко ли с таким командиром в бой идти без оглядки? Он себя-то уберечь не в состоянии, что говорить о вверенных ему жизнях. В военной литературе описываются случаи, когда во время сражений некоторых особенно бестолковых командиров, явно ведущих рядовых к гибели своими паническими действиями, могли и пристрелить. В спину. Чтоб не мешался под ногами. Так что унтер-офицеры были как-то "ближе к сердцу". Кроме того дезертирство среди офицеров на фронтах Первой мировой принимало катастрофические масштабы. Полевые суды прибегали к жесточайшим мерам, расстреливая провинившихся перед однополчанами. Причем расстрельные команды порой набирались из вчерашних подчиненных. Это конечно не значит, что рядовой состав был сплошь бесстрашные бывалые вояки. И они тоже бежали с поля боя и прятались в воронках, стреляли себе руки-ноги, чтобы хотя и с позором, но поехать домой... Но офицеры-то были больше на виду, и спрос с них, как с командиров, всегда был строже.
В общем, просьба Томми в ответ на повышение в звании - "Только смотри, не пристрели меня" - становится, надеюсь, более-менее понятной.

"Где же вы теперь, друзья однополчане"

(Эта часть больше про будни переводчика, потому что историческая составляющая хотя и присутствует, к происходящему может иметь мало отношения).

Во время душувынимающей сцены в поле Томас, уже оценивший положение и пришедший к весьма мрачному выводу, обращается к ирландцам с вопросом, были ли они во Франции. Тогда один, впоследствии покойный, ольстерец отвечает ему "Somme. Black Woods", а Томми откликается кратким "Somme. The Bulge". И в этот момент у переводчика, т.е. у вашей покорной слуги, снова приключается коллапс мозга, потому что никаких "Черных лесов" или "Выступов" (ни в английском варианте, ни в различных переводах на русский) в доступной литературе о сражении при Сомме не находится. От слова совсем! Перерыла хренову кучу названий деревень, городков, лесов, долин, речушек и прочих топографических объектов, переводила и так и сяк на французский (Гуглом, ибо же не парле франсе), потому что иногда названия местности солдаты переводили на своей язык, как могли. Нет и все. Ни лесов, ни выступов. The Bulge - такое сражение есть. И даже во Франции. Но при Арденне. И во время Второй мировой. Пришлось включать дедукцию. У слова "bulge" есть синоним - "salient", и оба эти слова переводятся как "котел". Не который "Double, double toil and trouble, fire burn, and cauldron bubble", а когда вражеские войска зажимают противника со всех сторон и рубят в мясо (хотя это значение в каком-то смысле тоже имеет отношение к кулинарии).
Так вот во время битвы при Сомме (которая заняла почти полгода) было несколько "котлов". И один из них - при битве за хребет Базентин (Bazentin Ridge), которая произошла накануне сражения за Дельвилльский лес (Delville Wood). Лес тот самый, судя по мемуарам, разной военно-исторической литературе и родной Википедии, был очень густой и почти непроходимый - вполне могли назвать его "Черным". Поэтому я предположила, что это там сражался товарищ из Ольстера. А Томас вполне мог после участия во взрыве мины Луахногар быть переведен в район деревни Лонгваль... Мудрено, но вполне могло быть. И тогда оба, и Томас, и ирландец, могли быть по щучьему веленью, по моему хотенью участниками весьма кровопролитного сражения, которое длилось больше 1.5 месяцев. Как после такого не дашь товарищу покурить перед смертью...

"Красная рука"

Тут вообще все просто. У Ольстерских добровольческих сил символ представляет собой правую руку, обращенную раскрытой ладонью к смотрящему.

Сама по себе эта рука - геральдический символ провинции Ольстер, откуда, кстати, родом был и инспектор Кэмпбелл, и Малакай Бёрн, тот бригадный командир ИРА, которого Томас прикончил в "Гарнизоне" еще в первом сезоне.

"In the bleak midwinter"

У Томаса Шелби от нас еще куча секретов. (Уверена, он по-прежнему будет нас удивлять в третьем сезоне). И одной из загадок для меня была эта фраза. Первая строчка стихотворения. Но почему-то эти слова так запали ему в душу, что он произносит их в самые страшные минуты жизни. Обычно в эти минуты люди молятся - иногда как умеют.
Загадка для меня в этом случае была не ЧТО это за строчки, а ПОЧЕМУ именно они... Если у вас есть версии, делитесь. Мой вариант - для неверующего, вернее потерявшего веру, Томаса эти слова стали самым близким к молитве способом попрощаться с жизнью - чужой (вспомним Дэнни-Снаряда и его расстрел) или своей (тут мне снова надо подышать в пакетик ибо сцена в поле до сих пор не отпускает).

На самом деле "In the bleak midwinter" - это рождественский гимн, музыку к которому написал в 1906 году английский композитор Густав Холст. А слова - сочинение английской поэтессы Кристины Росетти (Christina Rossetti), появившееся в 1872 г. по просьбе редакции журнала "Scribner's Monthly" - в рождественский выпуск требовалось стихотворение к празднику.

In the bleak midwinter, frosty wind made moan,
Earth stood hard as iron, water like a stone;
Snow had fallen, snow on snow, snow on snow,
In the bleak midwinter, long ago.

Our God, Heaven cannot hold Him, nor earth sustain;
Heaven and earth shall flee away when He comes to reign.
In the bleak midwinter a stable place sufficed
The Lord God Almighty, Jesus Christ.

Enough for Him, whom cherubim, worship night and day,
Breastful of milk, and a mangerful of hay;
Enough for Him, whom angels fall before,
The ox and ass and camel which adore.

Angels and archangels may have gathered there,
Cherubim and seraphim thronged the air;
But His mother only, in her maiden bliss,
Worshipped the beloved with a kiss.

What can I give Him, poor as I am?
If I were a shepherd, I would bring a lamb;
If I were a Wise Man, I would do my part;
Yet what I can I give Him: give my heart.

На этой лирической ноте наше справочное бюро завершает свой юбилейный выпуск и желает вам приятного просмотра (или ПЕРЕсмотра) любимого сериала со свежеполученными знаниями
Cheerio and have a good 'un!

@темы: cillian murphy, peaky blinders

---

Peaky Blinders. "Сопутствующие товары" - 9.

Последняя серия второго сезона посмотрена и переведена, как я ее ни откладывала (мое слабое место - оттягиваю момент расставания с чем-то/кем-то любимым, черта характера "родом из детства", артезианская скважина для моей прокрастинации). Но поскольку некоторое количество человек ждут мои субтитры, откладывать далее не получилось... Но теперь мне грустно, пусто, и хочется назад в начало второго сезона. Ну хотя бы в середину...

Хорошо, что есть замечательное средство подольше оставаться там, в сериале, даже после финальных титров 6-й серии - есть музыка, есть куча закладок в браузере "потом про это почитать". В конце концов, "пересматривать заново" - наше всё. Но прежде чем вернуться к самым первым кадрам, где красавец вороной "Парень из Монахана", цокая копытами по булыжной мостовой, вышагивает по трущобам Гаррисон Корт, а верхом на нем - шикарный (и пока как бы совсем незнакомый нам) Томми Шелби в костюме с иголочки и надвинутой на глаза кепке... э-э-э... простите, увлеклась. Короче, прежде чем пересматривать первый сезон, надо отдать дань последней серии второго.

И может как раз потому, что расставаться с сезоном мне не хочется, а может это замысел такой был у создателей, но шестая серия оказалась полна всяческих деталей, достойных упоминания. В общем, традиционная оговорка - и БЕЗ моих пояснений сериал прекрасен и удивителен, но знание контекста никогда не помешает.

Ясно-понятно, под катом спойлеры.

1. Письмо Томаса Шелби.

А вы заметили, как любит Том эпистолярный жанр? Грейс он писал, Черчиллю - писал. И вот опять! Причем, слог у "цыгана" и "рэкетира" вполне ничего себе - ни перед дамой-аристократкой не стыдно, ни перед министром по делам колоний. И кому же на этот раз предназначено послание мистера Шелби?

"Мистеру Чарльзу Рэнсому Миллеру, редактору "Нью-Йорк Таймс", Нью-Йорк, США"

Чарльз Рэнсом Миллер - реально существовавший человек. Принятый в штат "Нью-Йорк Таймс" в июле 1875 года, он проработал там 47 лет, до самой своей смерти. Какое-то время заведовал отделом внешней политики, с 1881 по 1883 был автором редакционных статей, а с апреля 1883 стал главным редактором газеты. Кроме этого, был вице-президентом акционерного общества "Нью-Йорк Таймс Компани". В тот период, когда мистер Миллер возглавлял редакцию, "Таймс" становится одной из ведущих газет в стране. В 1917 году Чарльз Миллер входил в судейскую коллегию по журналистике только что учрежденной Пулитцеровской премии. Судя по существующим в сети данным, человек он был весьма прогрессивный, независимых политических взглядов, поэтому становится понятным, почему Томас решил именно ему доверить столь деликатную информацию, которая, стань она достоянием общественности, непременно произвела бы эффект разорвавшейся бомбы.

Только есть один момент. Умер мистер Миллер 18 июля 1922 года. А это значит, что если бы (тьфу-тьфу-тьфу, чтоб он нам всем был здоров!) с мистером Шелби все-таки случилось страшное, и Ада бы отправила письмо, боюсь, оно могло не застать мистера Миллера в живых. (Определить дату событий серии просто - Эпсомское Дерби всегда проводится в первых числах июня. Плюс месяц на трансатлантическую пересылку). Но, во-первых, Томми не мог предвидеть скорой кончины главного редактора "Таймс", а во-вторых, даже если бы... то письмо могло попасть в руки человека, не менее достойного, и некрасивая правда о заказном политическом убийстве все равно бы всплыла наружу. Но в общем и целом, хорошо, что письмо отправлять не понадобилось!

2. "Good Old Cause".

Милый мальчик Джеймс, квартирант Ады Шелби (Торн, прости Ада, конечно же Торн!), внезапно отправляется с Томасом с "дипломатическим" визитом к Алфи Соломонсу. (Причем на Томми Джеймс всю дорогу поглядывает с восхищением, хотя и с некоторой опаской. Отменные навыки "работы с персоналом" у Томаса - проходит минут пять, максимум день, и новый знакомый уже готов идти с ним "на дело". Там, в "деле" ему могут настучать, конечно (как Майклу, к примеру), но странным образом это людей от Томаса не отталкивает. Даже наоборот. Становится понятным, почему "Смоллхитские Стрелки" так любят своего старшину - с таким командиром под пули лезть не так страшно... Но мы отвлеклись.) И когда удивленная внезапным преображением тихони-писателя Ада спрашивает "куда ты, мил друг, намылился?", тот отвечает, что у него "дельце". Но Ада только по мужу Торн, по характеру мадам еще какая Шелби, поэтому она пытается выжать правду из своего субтильного квартиранта. И тогда Джеймс выдает фразу, над переводом которой, несмотря на ее кажущуюся простоту, я, камрады, билась доооолго!

- What errand? (Что за дельце?)
- For the cause, Ada. The good old cause.

Буквально "Good Old Cause" можно перевести "старая добрая Цель". Но в быстрый диалог на пороге эта самая "Цель", требовавшая пояснений, никак не вписывалась. Поэтому я решила с пояснениями погодить, и в переводе Джеймс поправил Аду: "Не дельце, Ада. Дело. Старое доброе Дело".
И чего, спросите, я с этой "целью/делом" ношусь, как с писаной торбой? Так вот, пока я искала варианты перевода, я почитала всякое, и если, зная это, присмотреться к выражению лица Джеймса, когда он отвечает Аде, можно заметить, что для него эти слова натурально много значат. Он буквально светится "подтекстом". Но болтать ему некогда, да и нефиг про такое направо-налево трындеть, и... и возможно Ада так и не поняла что к чему. Давайте хоть мы разберемся.

Так вот. "The Good Old Cause" - так солдаты Армии нового образца (New Model Army) называли комплекс мотивов, которые сподвигли их выступить против Карла I и Роялистов во время Английской революции XVII века. В 1643 г. в письме сэру Уильяму Спрингу Оливер Кромвель пишет об идеале солдата-республиканца как об этаком "архетипическом, "из низов" капитане, в одеждах грубого домотканого полотна, который знает, за что борется, и любит то, что ему знакомо". В общем, в голове ничего лишнего, только Святое Писание, которое он тоже толковать намерен сам, без участия всяких там попов. На кой такому "архетипическому капитану" Король как посредник между ним и Богом? Он и сам с Отцом небесным в состоянии договориться...

Но! То был 17-й век, а Джеймс-то наш - в прогрессивном 20-м. Где Кромвель, а где это кудрявое недоразумение!

Так хотя Кромвель со товарищи, как мы знаем, войну проиграли и жизни свои закончили печально, в основном на плахе, лозунг "За старое доброе Дело" забытым не остался. Он перешел в наследство радикалам 18-го, а также анархистам и республиканцам конца 19-го - начала 20-го века, в качестве главного подспорья в агитации буржуазно настроенных народных масс. Между прочим за призывы вроде "Долой самодержавие! Даешь Советскую Британскую Республику!" с 1848 года, согласно "Акту о государственной измене", можно было преспокойно заработать каторжные работы в солнечной Австралии. Сейчас конечно в Австралию уже не отвезут, но только с 2003 года (!!!) пожизненный срок за "умысел или намерение лишить Королеву короны, призывать к войне против Королевы или агитировать любое иностранное государство к вторжению в Соединенное Королевство или иную территорию, подвластную Королеве" дадут только если "умысел и намерение" были явно криминального характера. То есть мирная агитация уже более-менее безопасна. Но в 1922-м сторонников "Старого доброго Дела" вполне мог ждать тернистый путь политзаключенного.

Значит, мы можем преспокойно вообразить себе, что Джеймс - не просто нищий писатель и "интеллигентишка", но и революционЭр-подпольщик (что вполне вяжется с его пролетарской внешностью). Почитывал, поди, литературу запрещенную да пописывал статейки крамольного содержания в какую-нибудь нелегальную газету анархического толка... Не знаю как вам, а мне нравится "дорисовывать жизнь" эпизодическим персонажам.

Но между прочим, слова мистера Шелби поддерживают мои фантазии по поводу "темного прошлого" Джеймса. Как он его отрапортовал Алфи Соломонсу? "Он хотя и мальчик-колокольчик с виду, на самом деле он из анархистов из Кентиш Тауна". Он один из таких, которые взрывы на Уолл Стрит устроили".

Мы не будем сейчас подробно рассматривать всю эту... махинацию с гранатой, о ней как-то отдельно надо, ибо у меня вопросы возникли...(хотя в покере Томас мог бы ошеломительных успехов достичь). Допустим, граната была блеф в чистом виде, но ведь не с пустого места Томас такой бэкграунд Джеймсу придумал. Алфи-то не дурак, такому врать надо осторожно. Огорчился бы потом, если бы обнаружил, что его банально развели. А так - вполне настоящий анархист в наличии. А гранату что... Гранату унесли незаметно.

Однако поясним.

Кентиш Таун - район Лондона, в границах боро Кэмдэн (то есть на территории Алфи Соломонса). В Примроуз Хилл, где живет Ада, считался богемным местечком. Там располагалась так называемая "The Artist Colony" - этакий "поселок художников". То есть жил там разный весьма свободомыслящий народ, вполне подходящая среда для анархистских идей. Которые иногда приводят к жертвам и разрушениям. Например, как в случае со взрывом на Уолл Стрит.

Прогремевший на весь мир (простите за корявый каламбур!) взрыв, который ввернул в разговор хитрый Томми Шелби, произошел в полдень 16 сентября 1920 года в районе Делового квартала на Уолл Стрит в Нью-Йорке. В результате на месте были убиты 30 человек, еще 8 умерли от ранений в больницах. Кроме того серьезные повреждения получили еще 143 человека, а общее количество пострадавших исчислялось сотнями. Про материальный ущерб и говорить не приходится. Примечательно, что виновных не нашли (на что и рассчитывал Томас, приписывая ответственность за взрыв коллегам Джеймса). Расследование, разумеется, проводили и тщательное, но кроме предположений ничего оно не принесло. Была версия, что в произошедшем виноваты галлеанисты (итальянские анархисты), которые в предыдущий год уже устроили несколько подобных терактов.

И напоследок маленькая (и никому не нужная!) деталька. На бочонке, возле которого Томас "завязывал шнурок" мы видим надпись - "Hamilton. Christmas. 23/12/22". Некоторое время порывшись в сети, можно понять, что эти непонятные письмена означали, что бочонок с ромом (или виски) должен был в скором времени отправиться в далекое путешествие к берегам Новой Зеландии, где в городе Гамильтон (Хэмилтон) каждый год проводится большой и красочный Рождественский Парад, сопровождающийся, надо полагать, народными гуляньями и алкогольными возлияниями. Значит, экспортная лицензия Алфи пришлась как нельзя кстати. На кой платить пошлину, когда можно тот бочонок бесплатно провезти!

Хм... Однако, текста получилось больше, чем ожидалось. Поэтому будет продолжение. Наверное, завтра. Постараюсь коротенько рассказать про "9-ю роту" 179-ю тоннельную роту, что за Швабен Хох взрывал Томас, почему он скептически воспринял "капитанское звание", до которого его повысил Джонни Догз, что это за "Красная Правая Рука" - друг индейцев, отчего (по моей версии!) один из этих "рукастых", узнав, где в битве при Сомме воевал Том, разрешил ему напоследок покурить, и что за стихотворение цитирует Томми в самые страшные моменты своей жизни... Stay tuned!

@темы: cillian murphy, peaky blinders

---

Мои субтитры к Peaky Blinders (2-й сезон)

6-я серия (ЗАКЛЮЧИТЕЛЬНАЯ)
NB! Нецензурная лексика.


Прослушать или скачать Ane Brun All My Tears бесплатно на Простоплеер

@темы: мои субтитры, музыка, cillian murphy, peaky blinders

---

Мои субтитры к Peaky Blinders (2-й сезон)

5-я серия
NB! Нецензурная лексика.


Прослушать или скачать Laura Marling What He Wrote бесплатно на Простоплеер

@темы: мои субтитры, музыка, cillian murphy, peaky blinders

---

Peaky Blinders. "Сопутствующие товары" - 8.

Здравствуйте, дорогие моему сердцу поклонники сериала "Peaky Blinders". Надеюсь, не замучила я вас еще всяческими подробностями? если нет, то боюсь сегодня это таки произойдет! Однако пришла пора разобраться с "ирландским вопросом". Уж слишком многое с ним связано - и общий фон, и частные повороты сюжета. Поэтому сегодня я предлагаю вам, храбро заглянувшим под кат, ознакомиться с моей краткой версией изложения истории Ирландии в интересующий нас период. Бонусом - моя версия по поводу развития главной арки сюжета второго сезона.

Традиционно, остерегайтесь спойлеров!

Преамбула: Первая мировая война и последовавший за ней экономический кризис подорвали могущество Великобритании как мирового лидера. Этим не замедлили воспользоваться ирландские националисты, история борьбы которых против ненавистного британского правления насчитывала восемь столетий.

Первой «пробой сил» стало Пасхальное восстание (англ. Easter Rising; восстание, поднятое на Пасху 1916 года (с 24 по 30 апреля), еще во время Первой мировой войны). Восстание было беспощадно подавлено правительственными войсками.

После расстрела лидеров восстания сопротивление на некоторое время затихло, но уже через три года началась война за независимость Ирландии, которая продлилась вплоть до 1921 (То есть до времени событий, описанных во втором сезоне сериала). Тогда британскому правительству стало понятно, что удержать Ирландию целиком будет стоить больших жертв и колоссальных расходов. Было принято решение пригласить лидеров непризнанного ирландского парламента, сформированного в 1919 партией Шинн Фейн, в Лондон для переговоров. Руководители ИРА с радостью ухватились за это предложение, так как, несмотря на то, что мировое общественное мнение все больше склонялось в их пользу, оружия и боеприпасов у партизан оставалось все меньше и меньше. Ирландскую сторону возглавляли министр иностранных дел Артур Гриффит и министр финансов Майкл Коллинз, британскую же — премьер-министр страны Ллойд Джордж и министр колоний Уинстон Черчилль.

В итоге после переговоров, 6 декабря 1921 было подписано англо-ирландское соглашение, согласно которому из 26 графств острова создавалось Ирландское Свободное государство, которое наделялось правами доминона, аналогичными тем, что имели Канада, Австралия, Новая Зеландия и ЮАС. Главой страны считался король Великобритании, назначавший генерал-губернатора. Именно ему депутаты парламента Свободного Государства приносили клятву верности. Кроме того, согласно договору, из числа девяти графств провинции Ольстер шесть (Антрим, Арма, Даун, Фермана, Лондондерри и Тирон) должны были остаться в составе Великобритании. Также британский флот получал право использовать ряд стратегических портов на территории Свободного государства в качестве военно-морских баз.

Подписание договора вызвало продолжительные дебаты в ирландском парламенте. Практически сразу образовалось две фракции — сторонников и противников договора. Первую возглавили те, кто его и подписывал — Майкл Коллинз и Артур Гриффит. Во главе второй встали президент Дойла (парламента) Имон де Валера и министр обороны Кахал Бру. Дебаты по вопросу о ратификации договора начались 14 декабря и продолжались вплоть до 6 января. За день до голосования де Валера признал, что вопрос о ратификации вызвал глубокий раскол, как среди депутатов Дойла, так и среди министров временного правительства. В итоге 7 января соглашение было официально ратифицировано 64 голосами против 57.

Вернемся к сериалу. Как упоминали некоторые герои (сержант Мосс и сам Томми Шелби, к примеру), ирландцы начали воевать "промеж собой", и разобраться кто за что, казалось бы, становилось все труднее и труднее. Если совсем упростить (а всякий конфликт в корне не настолько сложен, как кажется), были те, кто ЗА соглашение (pro-treaty), и те, кто ПРОТИВ. И надеюсь, после прочтения вышеприведенного текста, станет понятно, что те два представителя ИРА, что (временно конечно же!) сотрудничали с майором Кэмпбеллом, были из тех, кто ЗА.

Подписание договора сразу внесло раскол в ряды партии Шинн Фейн. После голосования де Валера в знак протеста отказался от поста президента и от участия в формировании временного правительства свободного государства. Его место занял Артур Гриффит, премьер-министром стал Майкл Коллинз. Обе стороны начали постепенную мобилизацию сил для дальнейшей борьбы. Уже в феврале 1922 года началась вербовка солдат в новую, подконтрольную правительству Национальную Армию. В основном это были бывшие члены дублинской бригады ИРА, а также бойцы других частей, преданные Коллинзу.

Дальше - больше. В ИРА, как и в партии, тоже произошел раскол. А когда такая воинственная организация делится на две части, дело кончается жертвами. Начались стычки между бывшими соратниками. Опять же упрощенно - части ИРА, что были за Коллинза и правительство Ирландии (pro-treaty), сформировавшие новую Национальную Армию, воевали с частями ИРА, поддерживавшими де Валера, который был не против "пройти по крови солдат ирландского правительства, и даже некоторых членов этого правительства для того, чтобы получить свободу». В Лимерике, Атлоне, Килкенни ирландцы стреляли в ирландцев, брат убивал брата. Как нам это знакомо...

Наконец, осознав, что страна находится на пороге крупномасштабной гражданской войны, 3 мая 1922 года обе стороны согласились заключить перемирие и в относительно спокойной обстановке провести парламентские выборы. Пытаясь воссоединить Шинн Фейн, Коллинз и Де Валера приняли решение идти на выборы единым блоком, и после их проведения, сформировать коалиционное правительство.

Коллинз даже предложил ИРА, в качестве компромисса, создать новую конституцию, полную уступок в пользу изначальной позиции Шинн Фейн (например, в ней должны были отсутствовать любые упоминания о британском монархе). Многие лидеры оппозиции были готовы согласиться, но тут в дело вмешались британцы. Они просто напросто пригрозили прямой военной интервенцией, если ирландцы хоть на йоту отступят от буквы англо-ирландского договора. Естественно, после подобного вмешательства всякие надежды на альянс между двумя частями Шинн Фейн были похоронены, и в выборах они участвовали по отдельности. В итоге большинством голосов победили сторонники договора во главе с Коллинзом. Поражение на выборах заставило противников нового государства и Майкла Коллинза использовать силу. Что означают эти скупые слова? Гражданскую войну, конечно же.

Тем временем, новое правительство Ирландского свободного государства во главе с Гриффитом и Коллинзом приступило к укреплению Национальной Армии и организации полицейских отрядов, используя для этого бойцов ИРА, поддержавших соглашение. Однако для того, чтобы избежать столкновений, правительство позволило вооруженным отрядам оппозиции захватывать оставшиеся после британцев военные объекты и вооружение. (Вот этого я до сих пор не очень понимаю. Зачем позволять противнику занимать стратегически важные объекты? Прав был Томми Шелби, они все там друг другу братья да кузены. Человеку "со стороны" понять это очень сложно). Вся эта странная политика привела к тому, что к лету 1922 года значительная часть страны фактически вышла из подчинения правительству (еще бы!), которое сохранило свой контроль только за Дублином и некоторыми районами, где местные отряды ИРА перешли на его сторону. Конфликт начался именно тогда, когда Свободное государство попыталось подчинить себе наиболее хорошо оснащенные и обученные отряды ИРА — в частности, в Дублине.

14 апреля 1922 года некий Рори О’Коннор с отрядом ИРА, насчитывавшим около 200 плохо обученных боевиков, решил сделать ход конем. Он занял здание Четырёх Судов в Дублине. Цель его была проста - рассердить Великобританию, втянуть ее в новую войну. Ведь это заставит расколотую Шинн Фейн объединиться перед лицом общего врага! Однако номер не прошел. Действия O'Коннора у правительства Свободного государства вызвали крайнее раздражение. Но даже в раздражении консенсуса не наблюдалось (вообще, мне кажется если соберутся хотя бы два ирландца, они тут же образуют две воюющие партии). Мнения разделились следующим образом. Артур Гриффит настаивал на немедленном применении силы, а Коллинз, стремившийся любой ценой избежать гражданской войны, приказал не предпринимать в отношении отряда О’Коннора никаких действий, способных спровоцировать стрельбу. На Коллинза к тому же очень серьёзное давление оказывали британцы, требовавшие решить уже как-то проблему с неподконтрольными властям боевиками ИРА.

Последней каплей стало убийство отставного британского фельдмаршала Генри Уилсона боевиками ИРА Джозефом О’Салливаном и Реджинальдом Данном, произошедшее в Лондоне 22 июня. (Запомните это событие. Ниже объясню, зачем.) Это убийство было очередной попыткой оппозиции спровоцировать британское вторжение (хотя существует версия об причастности Коллинза к его организации). Оно вызвало широчайший общественный резонанс в Великобритании, а Черчилль заявил Коллинзу, что если Национальная Армия не предпримет никаких действий в отношении засевших в здании Четырёх Судов боевиков, то это сделают британские войска.

В Лондоне был даже принят план по захвату Четырёх Судов с использованием танков, авиации и артиллерии, которое должно было произойти 25 июня. В последний момент от плана всё же отказались, предоставив Коллинзу последний шанс разобраться самому. Коллинз дал приказ обстрелять здание из двух восемнадцатифунтовых орудий, предоставленных ранее британской армией. Засевшие в Четырех Судах волонтеры, напомню, были очень плохо вооружены. У них было только стрелковое оружие - винтовки, пять автоматов Томпсона и два легких пулемета Льюиса, так что ответить на артобстрел им было нечем. В пользу Коллинза, который в ваших глазах, наверное, уже выглядит жестоким и расчетливым мерзавцем, говорит тот факт, что когда после целого дня обстрела зданий суда британцы передали ему ещё две восемнадцатифунтовые пушки и предложили еще несколько шестидесятифунтовых гаубиц и авиаудар по зданию, Коллинз отклонил оба предложения, опасаясь что это приведёт к большим потерям среди мирного населения.

В общем, после продолжительных боев (они перекинулись даже на улицы Дублина), результатом которых были многочисленные жертвы с обеих сторон, волонтеры сдали здание Четырех Судов войскам Майкла Коллинза. После этого война перешла в другую фазу и закончилась в августе-сентябре 1922 года. В упрощенном виде исход войны можно представить так: ИРА (без чёткой политической и социально-экономической программы) потерпела поражение, правительство Ирландии одержало верх. Злосчастный договор (вы еще помните, с чего все началось, да?) подписанный годом ранее, был ратифицирован (то бишь, окончательно принят) парламентами Ирландии и Великобритании 6 декабря 1922 года. А уже 17-го декабря последние подразделения британских войск покинули пределы Ирландского свободного государства. (Дальше в историю Ирландии и противостояния ИРА и правительства мы не будем заглядывать, потому что это долго, сложно и пока с сериалом никак не связано).

Кстати, тем, кого все это хитросплетение политических интересов заинтересовало, но кто так ни фига и не понял (ибо автор сего текста объяснил коряво), но желает разобраться, предлагаю посмотреть фильмы "Ветер, что колышет ячмень" и "Майкл Коллинз" с Киллианом Мерфи (!!!) и Лиамом Нисоном в главных ролях, соответственно. Уверяю, если рассматривать этот конфликт через призму конкретных человеческих жизней, все станет гораздо понятнее. Опять же Киллиан. Да и Лиам как Майкл Коллинз хорош, поверьте.

А вот сейчас внимание, пытливые поклонники сериала "Острые козырьки"! Если вы-таки продрались через всю эту нудятину и дочитали до этого места, то вас ждет небольшая награда. Далее будет высказана одна моя теория, по поводу того, кого же "заказали" Томми Шелби пробританские фении и майор Кэмпбелл.

Точнее так. Какая историческая личность была взята как прототип фельдмаршала Генри Рассела (Henry Russel). Что за Рассел, спросите? Наученная богатым опытом всматривания в капсы из "Шерлока" в попытках выцепить всякое интересное в промелькнувших на экране бумажках/газетах/страницах блога Джона Уотсона, я не поленилась и изучила кадр, где "избранный" Томми Шелби читает папку с информацией на клиента, которую ему вручили заказчики.

Собственно, кадр:



Не правда ли, много общего с этой фотографией:

Это и есть тот самый Генри Уилсон, национальный герой, весьма почитаемый в стране за достижения в Первой мировой, убитый в Лондоне 22 июня 1922 года ирландскими революционерами.

Не так все ясно с его убийством. Показания свидетелей кое-чем отличаются, версии о заказчиках выдвигались весьма различные: кто-то ставил на сторонников соглашения (то бишь на Коллинза), кто-то на противников (на Рори O'Коннора сотоварищи). ИРА, на мой взгляд, более вероятные заказчики. Но и Коллинз Уилсона, мягко говоря, не любил, считая, что в результате его действий волна насилия в стране резко возросла (он был британским советником в Ольстере, причем с крайне антиирландской позицией). Темная история, в общем. Но резонанс вызвала нехилый, как вы понимаете.

Я, смотревшая пока только четвертую серию, понятия не имею, как они выкрутятся с убийством Генри Рассела (ну похоже ведь на Генри Уилсона!), но сходство налицо. Dixi.

@темы: cillian murphy, peaky blinders

---

Peaky Blinders. "Сопутствующие товары" - 7.

ВНИМАНИЕ! Пост содержит спойлеры для тех, кто не смотрел третью серию второго сезона!

Малыш Дигбет, наивный парнишка, мечтавший примкнуть к крутым "Козырькам", судя по его экстравагантному наряду, был большим любителем синематографа. Жил бы он в наше время, точно примкнул бы к какому-нибудь гико-сообществу, коллекционировал бы комиксы, любил косплеи и был завсегдатаем на комик-конах. А в своем 1922-м пацан поди тратил все имеющиеся сбережения на походы в кинотеатры и, судя по внешности и звучному псевдониму, обожал вестерны. Разберемся, что за кумиры были у молодежи начала XX века.

Итак, кто такой был Малыш Билли?

Итак, кто такой был Малыш Билли?

Уильям Генри Маккарти (англ. William Henry McCarty, 23 ноября 1859 — 14 июля 1881), известный как Билли Кид (англ. Billy the Kid, дословно Малыш Билли), был знаменитым американским преступником. В легендах о диком Западе Билли Кид описывается как жестокий и беспощадный убийца, преступник, убитый в возрасте 21 года, но который за свою недолгую жизнь таки успел навести беспорядки на территории Нью-Мексико. Легенда также гласит, что Билли убил 21 человека, по одному за каждый год своей жизни, что свою первую жертву он застрелил в 12 лет, что он стал таким бунтарем без всякой на то причины и убивал, мол, только затем, чтобы увидеть агонию своих жертв. Много еще чего жуткого рассказывают про Билли Кида, но, вероятнее всего, в реальности он не был таким уж хладнокровным убийцей. Просто надо помнить, что парень жил в том жестоком и отчасти беззаконном мире на Диком Западе, когда от умения владеть оружием зависела жизнь.

Что известно про его внешность? Низкорослый и гибкий, он был обладателем голубых глаз, гладких щек и выступающих передних зубов. Многие газетные репортёры говорили, что «Билли обаятелен и приятен». Он также был общителен и смешлив, но эти качества прятались под жёстким характером и твердой решительностью, которые в сочетании с отменным владением оружием и почти животным чутьём, сделали его опасным преступником. Его наиболее заметным атрибутом была шляпа сомбреро с широкой зелёной декоративной лентой. Прекрасно играл на музыкальных инструментах.

Хотя Билли Кид не был широко известен при жизни, он превратился в легенду через год после смерти, когда его убийца, шериф Пэт Гэрретт, опубликовал сенсационную биографию преступника под названием «Истинная жизнь Билли Кида». С подачи Гэрретта Билли Кид стал одним из символов Дикого Запада.

В 1907 году Эмерсон Хоу (Emerson Hough) выпустил сборник рассказов про знаменитых преступников и всяких "плохих парней" - The Story of the Outlaw. В сборник вошло полное описание событий, связанных с Билли Кидом. Издание было очень популярным, отрывки из него постоянно перепечатывали, и, бьюсь об заклад, "желтой прессой" была издана куча комиксов с Билли в главной роли.

А в 1911 году на экраны вышел немой фильм "Billy the Kid", снятый Лоуренсом Тримблом, с Тефтом Джонсоном в главной роли. Ни одной копии фильма, к сожалению, не сохранилось, но мы же с вами понимаем, что фильм был дико популярен и пацаны вроде Харольда ходили на него раз по двадцать, если не больше. И если во времена моей йуности парни косили под Сашу Белого и почти поголовно мечтали стать бандитами (причем многие в этом преуспели, по крайней мере в моем районе точно), в начале прошлого века таким "Сашей" был Билли Кид и иже с ним. То есть, нам становится понятнее, какого чёрта Малыш Дигбет заявился в "Гарнизон" и отстоял огромную очередь, чтобы попасть на собеседование к "Козырькам", пополнявшим свои ряды за счет местных "любителей приключений".

В наше время любимые актеры "рулят" нашей жизнью. Фанаты одеваются как кумиры, прически копируют, качают гигабайты фильмов и сериалов с участием любимых актеров, сметают с полок киосков глянцевые журналы с (возможно единственной) фотографией объекта обожания... В общем, кому я рассказываю. Думается, в 20-х годах прошлого столетия дело немногим отличалось. Ну, за исключением "гигабайтов" и качества печати журналов.

И что же это за Том Микс такой был, которого, по предположению Томаса Шелби, шибко любил недотёпа Харольд Хэнкокс?

И что же это за Том Микс такой был, которого, по предположению Томаса Шелби, шибко любил недотёпа Харольд Хэнкокс?

Том Микс (Томас Эдвин "Том" Микс, Thomas Edwin "Tom" Mix) - американский актер эпохи немого кино, звезда вестернов 1920-1930-х годов. Родился в семье лесоруба. С детства любил лошадей, работал на ферме и лесопилке. В 1898-1901 годы, во время филиппинской кампании испано-американской войны служил в должности сержанта артиллерии. В 1903 году он был барабанщиком кавалерии в Оклахоме, выступал на ярмарке в Сент-Луисе. Затем работал барменом, шерифом. В кино с 1909 года. Сначала был каскадером, работал с лошадьми. В 1917 году дебютировал как актер. Популярность Тома Микса была просто невероятной. Она продолжалась долгие десятилетия после его смерти. За свою карьеру исполнил роли в четырёхстах вестернах. Актер погиб в автомобильной катастрофе в середине октября 1940 года. Похоронен на кладбище Forest Lawn мемориального парка Калифорнии.

Часто по ходу действия сериала герои поминают ту или иную местность, жыстоко не принимая во внимание тот факт, что мы, люди, мягко говоря, неместные, ни фига не понимаем, о чем речь. К примеру, там и сям Бирмингемская оружейная фабрика именуется просто и кратко - BSA (в смысле Birmingham Small Arms Company) и без дополнительных запросов википедии поди знай, что за Би Эс Эй такой. И когда "подставной" Малыш Дигбет попадает за решетку, ту самую бирмингемскую "кичу" Томас Шелби называет просто "Уинсон Грин". То есть, не спроси переводчик субтитров у Гугла, что цэ такэ, целый кусочек того мира остался бы незамеченным. Другой вопрос, кому интересно знать про какие-то там тюрьмы, которые раз помянут и забыли? Но мне, как маньячному фанату сериала, все любопытно.

В общем, про тюрьму Уинсон Грин.

В общем, про тюрьму Уинсон Грин.

Бирмингемская Тюрьма Ее Величества (HM Birmingham Prison) расположена в западной части города, в районе Уинсон Грин. Собственно поэтому ее и называют Winson Green Prison или просто Winson Green. (Сравните с нашим Лефортово. Вообще это район Москвы, но первая ассоциация при слове "Лефортово" - следственный изолятор ВЧК/НКДВ/КГБ/ФСБ).

Построенная в 1849 году, она принадлежит к разряду мужских тюрем категории B/C. В прошлом находилась в юрисдикции Государственной пенитенциарной службы Ее Величества. С 2011 года учреждение перешло в ведомство компании G4S - британского частного охранного предприятия, крупнейшей в мире охранной фирмой, которая осуществляет свои действия на территории 125 стран. К слову, Бирмингем был первым городом в стране, передавшим государственную тюрьму в ведомство частного агентства.

Все заключенные мужского пола в Великобритании делятся

на четыре категории в зависимости от типа совершенного преступления, срока заключения, вероятности совершения ими побега и опасности для общества, в случае, если они все-таки смогут сбежать.

на четыре категории в зависимости от типа совершенного преступления, срока заключения, вероятности совершения ими побега и опасности для общества, в случае, если они все-таки смогут сбежать.

Категория А - заключенные, которые в случае побега будут представлять большую опасность для общества или для национальной безопасности. Преступления, ими совершенные, включают попытку убийства, убийство по неосторожности, умышленное нанесение ран, изнасилование, посягательство на половую неприкосновенность, вооруженное ограбление или преступный сговор с целью ограбления, вооруженное нападение, ввоз или распространение наркотиков класса A, хранение взрывчатых веществ или снабжение ими, преступления, связанные с террористическими действиями и некоторые другие.

Категория B - заключенные, не подлежащие строгому режиму содержания, но которых тем не менее надо оградить от побега (то есть они представляют определенную опасность для общества, если окажутся на свободе).

Категория С - заключенные, несклонные к побегам, но к которым нет достаточного доверия, чтобы содержать их в открытых тюрьмах.

Категория D - осужденные, которым власти доверяют до той степени, что содержат их в тюрьмах открытого типа (российский аналог - колонии-поселения). К этой категории принадлежат заключенные, которых ждет пересмотр дела или временное освобождение под расписку (ROTL - Release On Temporary Licence). Они могут работать вне территории тюрьмы или вообще отправиться к месту проживания (домой, проще говоря) в случае, если отбыли по меньшей мере четверть срока и получили определенный статус (FLED - Full Licence Eligibility Date), дающий право на условное досрочное освобождение.

Как всегда автор благодарит дочитавших до конца за внимание. Спасибо за то, что потакаете моей слабости к деталям, которые, возможно, кому-то кажутся не имеющими совершенно никакого значения. Но без них, я считаю, "картинка" не будет такой живой, выпуклой, яркой, громкой, вкусной и настоящей...

@темы: peaky blinders

---

Peaky Blinders. "Сопутствующие товары" - 6.

Сегодня поклонникам сериала "Peaky Blinders" предлагаю ознакомиться с некоторыми деталями, связанными с миром скачек. Но поскольку материал это огромный, изучать его досконально можно долго (если не бесконечно), в данном посте будет говориться только о тех названиях и терминах, которые были так или иначе упомянуты в четырех вышедших сериях.

Сначала разберемся, что собственно такое скачки.

По своей сути это вид испытания лошадей на резвость (скорость), по итогам которых делается вывод о пригодности к дальнейшему разведению (использованию в породе). Но мы должны понимать, что скачки это не вид конного спорта. Как правило, скачки проводятся на ипподромах, где на их исход посредством тотализатора делаются денежные ставки. С давнего времени бега и скачки относятся к призовым видам спорта. Профессионалы так и говорят - скаковой спорт, беговой спорт. Скачки проводятся в разных возрастных категориях. Чистокровные верховые лошади начинают скакать в возрасте полутора лет. Самая важная скачка в жизни лошади — Дерби (для жеребцов и кобыл) или Окс (для кобыл) (Derby или Oaks) проходит в возрасте трех лет на классическую дистанцию в полторы мили (2400 метров) или 10 фурлонгов (2000 метров).

Чистокровная верховая лошадь (Thoroughbred) — чистокровная порода верховых лошадей, выведенная в Англии. Первоначально этих лошадей называли английскими скаковыми, но когда их начали разводить почти во всех странах мира, было решено изменить название породы. Как скакун, не имеет себе равного. Масть обычно гнедая или рыжая, реже тёмно-гнедая, караковая, серая и вороная. Основным предназначением чистокровной лошади являются скачки — гладкие (flat racing) по дорожке ипподрома и барьерные (стипль-чезы и кроссы) по дорожкам ипподрома или в поле. Из-за своего взрывного характера, чрезмерной энергичности они не годятся для простых любителей лошадей. Этим лошадям нужна ежедневная разрядка галопом и рука мастера, иначе последствия могут быть непредсказуемыми.

Как насчет Дерби? Это слово пишется как с заглавной, так и со строчной буквы. Как правильно? А если это имя собственное, то местность это или фамилия?

Все мы знаем, что англичане – большие любители конных скачек. Первое время скачки служили для развлечения простых людей, а затем их оценили английские аристократы. Именно благодаря им в выведение чистокровных английских скакунов были вложены большие средства. Лошадиные бега начали проводить в Англии с 1309 года. Традиционным местом их проведения в 17 веке стал город Ньюмаркет. Для кобыл в возрасте до трех лет здесь проводился известный забег «2 тысячи гиней».

Всемирно известные скачки Дерби возникли несколько позже – в 1780 году. Задумка о проведении такого мероприятия появилась у Эдварда Смита Стэнли, 12-го графа Дерби за год до этого, когда при подготовке к своей свадьбе в перечень развлечений он включил конные перегоны. С этой целью были приглашены лучшие в Англии заводчики коней. Мероприятие получилось настолько ярким и зрелищным, что гости чуть было не позабыли об основном поводе. Успешные скачки решили повторить через год.

Скачки Дерби проводились в деревне Эпсом. Принимать участие в них имели право лишь жеребцы в возрасте 3 лет. После завершения мероприятия потребовалось придумать для него название. Было всего два варианта – назвать скачки в честь лорда Дерби, который был их главным организатором, или в честь сэра Бенбюра, конь которого стал победителем в забеге. Был брошен жребий, и таким образом скачки Дерби получили свое всемирно известное название. Скачки, проводимые на свадьбе лорда, получили название Окс – в честь места, где они проходили. Начиная с 1780 года, ежегодно в первое воскресенье июня в Эпсоме проводятся скачки Дерби (для жеребцов в возрасте 3 лет) и скачки Окс (для кобыл в возрасте 3 лет). Эти скачки являются частью соревнований «Тройные короны». Жеребцы участвуют в скачках Дерби, 2 тысячи гиней и Сент Легер, а кобылы – Окс, 1 тысяча гиней и Сент Легер. Победители получают весомое финансовое вознаграждение и всеобщее уважение.

Поскольку скачки в Дерби приобрели огромную популярность, аналогичного вида состязания стали проводится в других городах, а затем и в других государствах (в России в том числе). Но крупнейшими остаются Эпсомское Дерби и Кентукки Дерби, которые проводятся на ипподроме «Черчилл-Даунс» в Луисвилле, штат Кентукки, США. само слово "дерби" постепенно стало нарицательным, обозначающим "спортивное соревнование между соперниками, как правило, из одного города или региона"

О каких еще популярных скачках в Англии стоит упомянуть?

Конечно же это Королевский Аскот (Royal Ascot) – наверное, самые известные ежегодные скачки в мире. Исходя из названия, понятно, что это королевские английские скачки, на которых должна присутствовать королева и члены ее семейства. Скачки основаны в 1711 году королевой Анной в старинном городке Аскот недалеко от Виндзора. Елизавета Вторая – большая любительница скачек и азартный игрок. С 1945 года она не пропустила ни одного соревнования. Азартные игроки делают ставки даже на цвет ее наряда. Призовой фонд составляет 4 миллиона фунтов стерлингов! В течение 5 дней проводятся 18 плоских гонок. Королевский Аскот – отличный повод сделать удачные ставки, посетить рестораны с великолепной кухней и деликатесами, и конечно же покрасоваться в оригинальных нарядах и шляпках (о, кто не слышал о дикой "шляпной" конкуренции среди модниц, тот может посетить этот сайт и подивиться на фотографии).

Окей, ближе к тексту, то есть к сериалу. Серая кобыла-трехлетка, чистокровная английская верховая с четвертью арабской крови (что есть очень и очень хорошо, кто желает подробности - велкам на википедию), купленная Томасом на аукционе, предназначена новым хозяином, как нам становится известно, для скачек в Эпсоме. Про историю Эпсомского Дерби мы уже поговорили, но что там собственно делает лошадь? Скачет по кругу? Ну, в общем да, скачет. И, чаще всего по кругу. Но не всегда. По крайней мере не в Эпсоме.

Вообще ипподромы бывают разными с точки зрения предназначения. Почему? Дело в том, что для каждого вида скачек необходимо различное покрытие поля и дорожек. Скаковые лошади соревнуются в основном на травяном треке. Наиболее часто встречаются три вида покрытия дорожек. Это:

- травяные покрытия (Turf, обозначаются буквой T)
- грунтовые покрытия (Dirt Track, обозначаются буквой D)
- всепогодные трассы (All-Weather Track, обозначаются как AW или AWT).

Лошади на скачках, как вы понимаете, бывают разные, покрупнее и помельче, а также с разными типами реакции на различные раздражители и условия пребывания. Разные лошади и ведут себя по-разному на различных типах дорожек для скачек. То есть качества одних лошадей проявляются больше и лучше на одних видах кругов для скачек и совершенно нивелируются на других вариантах.

Так вот, на знаменитом Эпсомском ипподроме (где проходят соревнования Дерби и Окс) скаковой круг – это не круг в прямом значении этого слова, а дорожка в форме подковы. В зависимости от протяженности соревновательной дистанции лошади проходят ее по внутренней или внешней стороне подковы в разных направлениях, указанных организаторами.
Эпсомский ипподром и его "Аппендикс" – отличный вариант для испытания силы и выносливости скаковых лошадей, именно в силу особенностей своих длинных дистанций. Так, расстояние в 2,5 км, где дорога идет в гору уже после старта сразу, становится непосильным препятствием для слабых участников, которые отсеиваются уже на начальном этапе забега. Зато те, кто прошел первую часть дистанции, на второй неожиданно получают фору: дорога неожиданно идет вниз. Правда, это преимущество не для всех: крупные лошади проходят ее сложнее, чем легкие. То есть чем сложнее и более разноплановой трасса для скачек, тем большим количеством качеств должен обладать рысак, чтобы ее пройти. А от таких лошадей потом стараются получить потомство, так как оно более качественное и универсальное.

Я понимаю, что бОльшая часть прочитанного (если есть такие маньяки, что добрались до конца) не пригодится вам ни-ког-да. Но... Но ведь Томми Шелби живет этим. Это его страсть, его цель, его мечта. Разве помешает нам хоть чуть-чуть понять, о чем думает любимый герой. Ради чего этот хладнокровный и расчетливый человек, рискуя многим, приобрел серую красотку-лошадь, которая обошлась ему в умопомрачительную сумму? Что она для него? Просто вложение капитала или это в нем говорит Томми Шелби, каким он был до войны - тот, кто, по словам Полли, "любил смеяться" и "мечтал работать с лошадьми". Нынешний Томас смеяться разучился, но лошадей по-прежнему любит больше чем людей. И черт его знает, что там с этим скакуном произойдет в оставшихся сериях, но мне его мир теперь стал чуть-чуть понятнее. Надеюсь, что после этого поста и вам он станет немного ближе.

@темы: cillian murphy, peaky blinders

---

Мои субтитры к Peaky Blinders (2-й сезон)

4-я серия
NB! Нецензурная лексика.


Прослушать или скачать PJ Harvey Is This Desire? бесплатно на Простоплеер

@темы: мои субтитры, музыка, tom hardy, cillian murphy, peaky blinders

---

"Lewis" - мои субтитры

2-я серия 8-го сезона "Entry Wounds (Part 2)"

@темы: мои субтитры, lewis

---

Peaky Blinders. "Сопутствующие товары" - 5.

Согласитесь, любой сериал интереснее, если знаешь контекст. И хотя многие из нас смотрят "Козырьки" исключительно ради прекрасных очей Киллиана Мёрфи и непередаваемой атмосферы, до мелочей продуманной создателями, жаль, что мы, русскоязычные зрители, многое упускаем из-за незнания кое-каких исторических и географических деталей.
Как переводчик, я нахожусь в более выгодном положении, поскольку в процессе обработки субтитров успеваю почитать то и это, на тот сайт заглянуть, этот блог почитать... И если всё, мною нарытое, я донести не в силах (просто не хватит времени и сил, прастити, люди добрые!), то некоторый справочный материал я тут, с вашего позволения, приведу.

Дальше будут спойлеры к вышедшим уже сериям второго сезона.

В новом сезоне интересы семьи Шелби плавно переместились в сторону Лондона. Поэтому эта порция сведений, в основном, касается столицы.

Итак...

Итак...

Кэмден Таун (Camden Town) - район Лондона, возник в 18 веке и на протяжении многих лет был серьезным индустриальным центром северной части города, чья жизнь была тесно связана с проходящим рядом Риджентс-каналом. Именно этот район контролирует банда Алфи Соломонса, с которым решил подружиться Томас Шелби.

Риджентс-канал (Regent's Canal) - водный канал в Лондоне протяжённостью 13,8 км. Построен в 1812-1820 годах для коммерческой перевозки грузов. Назван так в честь принца-регента, будущего короля Георга IV. Использовался для перевозки угля и строительных материалов, но первоначальной целью была транзитная перевозка в Бирмингем. Единственный канал в Лондоне, который проходит через туннели: Излингтон (880 метров), Мэйда-Хилл (250 метров) и Эйр (48 метров). Через канал проходит 20 мостов. Имеет 12 шлюзов. Риджентс-канал "Козырьки" используют как маршрут доставки товара (легально и нелегально приобретенного) из Лондона в Бирмингем, откуда он расходится по стране и миру (спасибо, мистеру Черчиллю за лицензию на экспорт...).

"Черная страна" (Black Country) - промышленные районы на территории Средней Англии (Midlands), традиционный центр угледобычи (отсюда и название) и индустрии. Расположена на расстоянии приблизительно 200 километров к северу от Лондона и включает в себя регионы Ист-Мидлендс и Уэст-Мидлендс. Центром последнего является Бирмингем, вотчина семьи Шелби. То есть семья Билли Китчена, служившего на фронте капралом под началом Томаса Шелби, контролирует промзону, "деревню", тогда как "Козырьки" по сути ребята городские (для населения "Черной страны", можно сказать, столичные).

«Аэрейтед Бред Компани» ("Aerated Bread Company" или ABC) - была основана в Британии в 1862 г.; целью ее была выпечка полезного для здоровья хлеба без дрожжей и без сахара, который стал пользоваться большой популярностью. С 1864 г. по всей стране открылось также множество чайных заведений этой компании. Пекарни Алфи Соломонса, которые кроме хлеба, "выпекают" самопальный ром, как нам дают понять, имеют непосредственное отношение к ABC.

И напоследок предлагаю вернуться к Томасу, а точнее к тому моменту во 2-й серии, где Черчилль читает его письмо. В послании Том упоминает названия сражений, в которых он принимал участие, и перечисляет некоторые свои награды (которые, как мы помним еще из первого сезона, он "побросал в канал"). Думаю нам, девочкам, не особо знакомым с историей военных действий во время Первой мировой, эти названия мало что говорят.

Поэтому...

Поэтому...

Битва при Вердене (Battle of Verdun) - одна из крупнейших и одна из самых кровопролитных военных операций в Первой мировой войне, проводившаяся с 21 февраля по 18 декабря 1916 г. и вошедшая в историю как Верденская мясорубка.

Битва на Сомме (Battle of the Somme) - состоялась с 1 июля по 18 ноября 1916 года на обоих берегах реки Сомма. Одна из крупнейших битв в ходе Первой мировой войны, в которой было убито и ранено более 1 000 000 человек (!!!), что делает её одной из самых кровопролитных битв в истории человечества.

Воинская медаль (англ. Military Medal) — награда Великобритании для вознаграждения нижних чинов британской армии и армий стран Содружества за храбрость на поле боя. Учреждена в 1916 г.

Медаль за Безупречную Службу (DCM, Distinguished Conduct Medal) - учреждена в 1854 г. для унтер-офицерского и рядового состава как награда за добродетельную или выдающуюся службу во время войны, обычно в сражении. Эквивалентна офицерскому ордену «За выдающиеся заслуги», который был довольно таки высокой наградой. Получивший имел право после имени ставить буквы DCM, что и сделал Томас Шелби, подписав письмо сэру Уинстону Черчиллю.

Тоннельная рота (tunnellers) - части регулярной и добровольческой армии, занимавшиеся саперными работами для подвода мин к вражеским позициям. О том, каково Томасу там было служить, я уже рассказывала в этом посте, кому интересно - можно почитать. Но даже не зная контекста, по реакции министра Черчилля и присутствующих (в прошлом сражавшихся при Вердане и на Сомме) можно понять, что саперов на фронте уважали.

Можно было бы, конечно, сделать пост по "лошадиной" тематике. Но тема эта настолько объемная, что в данный момент на нее буквально не хватает времени. Надеюсь, со временем осилю и ее.

А засим всем Сheerio! и спасибо, что прочитали!

@темы: cillian murphy, peaky blinders