Yesterday is history, tomorrow is a mystery, but today is a gift. That is why it is called the present.
Название: Шел Шерлок по шоссе...
Фандом: Sherlock BBC
Автор: GingerLelia
Гамма: Sellaginella (за что я ей благодарна по гроб жизни! или даже, дальше…)
Персонажи: Шерлок Холмс, Майрофт Холмс, Джон Ватсон
Рейтинг: PG-13
Статус: Закончен
Размер: миди
Дисклеймер: Книги – Конан Дойля, образы – BBC, все остальное – моё.
Предупреждение: AU, так что может быть ООС. Употребление наркотиков.
Примечание: В этой вселенной Шерлок Холмс – реальный человек, молодой аристократ, получивший имя в честь героя книг Конан Дойля. Майкрофт (точнее Майкл) Холмс, его старший брат – детектив-инспектор Скотленд-Ярда. А Джон Ватсон… Джон это Джон. Бывший врач, бывший военный. Настоящий друг.
Жанр: action, case fic
Саммари: Помогая брату в расследовании нового дела, Шерлок оказывается в ситуации, которая заставляет его вновь столкнуться химерами из его прошлого. Фанфик является сайд-стори к «Неизбежность-2. Шерлок».
Шерлок шел по шоссе. Шаг за шагом под ноги ложился серый влажный асфальт. Холодный воздух обжигал легкие, и с каждым вздохом сознание становилось немного чище. Он уже осознавал, что идет, что под ногами асфальт, что вокруг сгущаются сумерки и стоит густой туман, что сейчас начало декабря и что его зовут Шерлок Холмс. Но где именно он идет, почему он здесь, и отчего на нем, кроме пальто, нижнего белья и чужих высоких ботинок ничего не надето, все еще было непонятно.
читать дальшеУпрямо переставляя ноги в тяжелых ботинках, Шерлок пытался привести свой всегда кристально чистый рассудок в порядок. Что с ним? Почему он не помнит, как он сюда попал? Амнезия? Но от чего? Быстро ощупав голову, он не обнаружил ни ран, ни следов удара или чего-то подобного, из чего заключил, что по голове его не били. Ввели какой-то препарат? Внезапно к горлу подкатила тошнота, и ему пришлось остановиться и, согнувшись пополам, уперев руки в колени, глубоко подышать. Ледяной воздух со свистом проходил через стиснутые зубы, и через минуту зелень перед глазами рассеялась. Надо идти. Что-то подсказывало, останавливаться нельзя.
Так. О чем бишь он? Да, ему что-то ввели. Кто? Когда? Зачем? Судя по тому, что действие, которое с раннего детства удавалось ему лучше всего – анализ информации и построение версий – ему сейчас неподвластно, это что-то, что возможно ввели, мешало ему думать. На какие-то мгновения его охватила паника.
Дорога была абсолютно пуста. По обе стороны от шоссе сплошной белой стеной стоял туман, такой густой, что сквозь него нельзя было ничего рассмотреть. Но, судя по тому, что Шерлок слышал шелест ветвей, и до него донесся легкий запах хвои, дорога проходила в лесу.
Холод пронизывал до костей, и очень хотелось пить. А еще нестерпимо тянуло лечь, свернуться клубком, запахнуть полы пальто и заснуть. Вот тут, прямо рядом с этой белой стеной тумана… нет, это не туман, это стена в его комнате… вот же, на ней его первая фотография – мама лежит на лугу посреди высокой травы, улыбается... Он поспит совсем немного, а потом снова пойдет, ладно, мам?..
Он мотнул головой, понимая, что, кажется, заснул на ходу.
Так, сказал себе Холмс, запахивая пальто потуже вокруг голого торса. Первым делом, найти цивилизацию, штаны и телефон. Можно не в таком порядке, но все три пункта – обязательны.
...Когда спустя примерно час около него остановился маленький серый Фольксваген-жук, Шерлок от холода не чувствовал ни единого дюйма собственного тела. Мысли исчезли еще четверть часа назад, он брел, механически переставляя ноги, чувствуя, как внезапный жар разрывает легкие, заставляя то и дело судорожно вдыхать очередную порцию ледяного воздуха. Все, что он осознал в тот момент, это то, что перед ним открылась дверца, и его поманила чья-то рука в коричневой перчатке. Не раздумывая ни секунды, он забрался в теплый салон, подтянул длинные ноги почти к подбородку, прикрыл голые колени полами пальто и, еле шевеля сухими губами, пробормотал что-то вроде «спасибо, Норт Гоуэр стрит, пожалуйста» и потерял сознание…
Утром Шерлоку позвонил детектив-инспектор Холмс и попросил брата заехать к нему в Скотленд-Ярд. Причем Майкл особо настаивал на том, чтобы Шерлок приехал поздно вечером. Как можно позже.
В пустом темном кабинете, где горела только одна настольная лампа, Майкл поделился с Шерлоком своими подозрениями. По его словам получалось, что в Метрополитен кто-то сливает информацию налево. И этот кто-то совсем близко к Майклу, потому что сведения, что уходили за пределы полицейского управления, были известны ограниченному кругу сотрудников. К примеру, за последний месяц сорвалась крупная облава, которую его ребята готовили не одну неделю, затем торговец оружием как-то узнал о засаде, а три дня назад вдруг исчез важный осведомитель, сведения от которого должны были сдвинуть с мертвой точки важное расследование…
Обсудив ситуацию, братья, перебрав в уме все случаи утечки информации, занесли в список подозреваемых троих человек. Вернее занес их Шерлок, а Майкл только недоверчиво качал головой и потирал красные от бессонницы глаза. Те люди, чьи имена назвал Шерлок, много лет работали с ним бок о бок, и подозревать их в двойной игре казалось детективу, по меньшей мере, подлостью.
Дальше без доказательств действовать было невозможно. Только вот как предсказать такую ситуацию, как утечка информации, чтобы взять «крота» с поличным?
– Все просто, – сказал Шерлок брату. – Раз нельзя предсказать ситуацию, создай ее. К примеру, скажем, есть груз. Пусть это будут наркотики. Допустим… героин.
Майклу показалось, что сердце у него пропустило один удар. Шерлок сидел, вытянув длинные ноги чуть не на середину кабинета. Голова запрокинута на спинку кресла, кажущийся пустым взгляд направлен в потолок, правая рука небрежно свисает с подлокотника. Длинные пальцы левой ловко вертят шариковую ручку. Майкл знал, что брату легче думается, если он держит что-то в руках. Господи, как же он хорошо его знал…
И хотя верил он Шерлоку бесконечно, он мог доверить ему всё, какие угодно секретные сведения, свою жизнь, если на то пошло. Но было кое-что, одна темная зона, ступая в которую, Майкл внутренне напрягался. Каждый раз, когда в разговоре с братом речь заходила о наркотиках, он чувствовал холод где-то в затылке. Вот и сейчас, будь он собакой, шерсть на загривке встала бы дыбом, как только Шерлок произнес слово «героин». Это навсегда, сказали ему тогда в клинике. Иметь героиновую зависимость в прошлом, это все равно, что носить в теле мину замедленного действия. И Майкл помнил об этих словах.
– Насколько я знаю, скоро запланировано везти на уничтожение большую партию конфискованных наркотиков. – Шерлок бросил ручку на стол сержанта Стивенсона. – Лакомый кусочек, мм? Там у вас в закромах около 33 фунтов* героина? Моя память мне не изменяет? Чистейший, без примесей… – Шерлок, мечтательно улыбаясь, посмотрел брату прямо в глаза.
Улыбаться младший Холмс умел просто со звериным обаянием. И конечно, он прекрасно понимал, по каким рельсам сейчас побежали мысли Майкла. И не упустил случая немного поиздеваться над его страхами.
– Вот был бы я тем предприимчивым субъектом, что работает… за дополнительную плату, я бы не преминул воспользоваться возможностью… Особенно, если бы мне вдруг – по строжайшему секрету! – сообщили, что груз (в целях конспирации, конечно) в этот раз повезут без роты мотоциклистов вокруг, вообще без охраны, в неприметном фургоне, и даже водитель будет не в курсе, что он там перевозит. А раз у тебя три кандидатуры, то можно сообщить три разных маршрута. Установить за всеми тремя слежку и послать три разных фургона. Не факт, что твой коллега полезет в фургон лично, скорее это сделают те, кому он товар продаст. Но то, какой именно фургон они выберут, назовет тебе имя счастливчика, который в скором времени получит бесплатную кормежку и длительное проживание за счет государства. И да! Лучше посадить за руль фургонов каких-нибудь спецназовцев – за такое количество товара и жизни лишить могут. А так, они хоть постоять за себя смогут. И не стоит, пожалуй, класть в фургоны героин. Ну, дальше без меня…
Он рывком вскочил с кресла и, затягивая на шее новый роскошный шарф, направился к выходу. Но у дверей он остановился спиной к Майклу, молча постоял несколько секунд, а потом, не оборачиваясь, произнес.
– Майк. Можешь не пугаться так каждый раз. – Он помолчал. – И знаешь почему?
Шерлок на каблуках резко повернулся к брату.
– Потому что я умер тогда, в клинике. В палате с мягкими стенами, с окнами в парк. Ту боль я не забуду никогда. Такую боль вообще забыть сложно, но ты же знаешь, как устроена моя чертова память. Я даже помню, что на тебе было надето в день, когда тебе исполнилось девять, хотя мне тогда было всего два с половиной. На тебе был серый кашемировый свитер, черные вельветовые брюки, черные кроссовки и ярко-красные носки, которые ты надел вместо черных по секрету от мамы. У тебя был порез на указательном пальце левой руки, который ты умудрился сделать новым перочинным ножом, и пахло от тебя ванильными пирожными, которых ты в тот день съел не меньше десяти…
Младший Холмс посмотрел брату прямо в глаза и закончил:
– Ту боль я помню с такими подробностями, что ты можешь больше за меня не беспокоиться. Проходить через нее еще раз я не собираюсь.
И с улыбкой подмигнув брату, он быстро вышел из кабинета.
Дальнейшее от Шерлока уже не зависело, с планом Майкл согласился и тут же взялся за его реализацию. Предстояло обсудить все с суперинтендантом, договориться с отделом внутренних расследований (и неизвестно, кого будет труднее уговорить), провести кое-какую техническую подготовку.
Так как у частного детективного агентства «Шерлок Холмс» на данный момент не имелось ни одного клиента, его одноименный хозяин был вынужден томиться от безделья. Уже который день Шерлок валялся на диване, напустив на себя задумчивый вид, и ловил на себе обеспокоенные взгляды Джона, который дипломатически помалкивал, но на всякий случай все время находился где-то поблизости.
Слушая, как Джон шлепает по клавишам ноутбука и время от времени прихлебывает чай из чашки, Шерлок думал, что лично он эту историю с «двойным агентом» в полиции даже настоящим расследованием бы не назвал. А вот сосед, с его твердой гражданской позицией, скорее всего, был бы другого мнения. Для Шерлока же это было чем-то вроде кроссворда в воскресном выпуске «Дейли Мэйл» – решается в положении лежа минут за десять максимум, и соответственно не приносит такого удовольствия, как, скажем, последнее дело, с похищением жены члена парламента. Там пришлось и извилинами пошевелить, и побегать, и пострелять. Хотя пострелять успел только Джон, все равно было… не скучно. Но в этот раз о помощи его просил брат, а в таких случаях других аргументов Шерлоку не требовалось.
А Джон… успокаивает, вдруг подумалось Шерлоку. Если сосед находится в пределах досягаемости, думается намного легче и вообще… чувствует он себя как-то уютнее. Так было, когда рядом была мама. Это интересно, тут же холодно констатировал собственный рассудок.
После смерти матери он, по свидетельству окружающих, стал совсем невозможен в общении. Майкрофт (Шерлок упрямо называл его прежним именем), способный еще каким-то образом пригасить его язвительность и раздражение, которые вызывали в нем почти все вокруг своей тупостью и ограниченностью, не мог все время находиться рядом. И вот, с появлением доктора, все (и даже сам Шерлок) заметили, что с ним стало возможно спокойно разговаривать. Ну, или почти возможно.
Шерлок порывисто соскочил с дивана и прошел на кухню. Полы его халата, накинутого поверх футболки и домашних спортивных брюк, развевались позади, похожие на большие шелковые паруса. Джон молча проследил за ним глазами. Холмс заглянул в холодильник в поисках своего любимого молока. Достав с нижней полки коробку, которая была почти пуста, он задумчиво побулькал содержимым и допил его прямо из коробки. Потом он поставил ее обратно в холодильник и сказал соседу, искоса поглядывавшему в его сторону со своего места за столом:
– Джон, мне надо кое-куда прогуляться.
– А… – начал было Джон, но Шерлок уже вышел из комнаты и, перепрыгивая через две ступеньки, захлопнул дверь своей спальни.
Когда через десять минут Шерлок, в костюме и пальто, спускался по лестнице, он услышал голос соседа, крикнувшего ему из гостиной:
– Шерлок, твой телефон почти разряжен, ты об этом помнишь?
Да, с Джоном спокойно. Шерлок усмехнулся уголком рта и вышел на улицу, так и не удостоив друга ответом.
Те, кто думает, что Его Светлость не ходит за покупками, жестоко ошибаются. Шерлок, естественно, делал это нечасто, но раз или два в месяц он выбирался в подобные экспедиции. Вот и теперь, шагая на север по Норт Гоуэр Стрит, он думал, что удивит Джона, вернувшись с пакетами полными коробочек с китайской едой, которую тот особенно любил. Впрочем, как и сам Шерлок. Предвкушая выражение крайнего удивления на лице соседа, он пришел почти в отличное расположение духа.
В вечерних сумерках в витринах и над дверями ресторанов, магазинов и кафе ярко горели огни рождественских украшений. Свернув направо, на Драммонд Стрит, Шерлок направился к знакомому магазинчику китайской кухни, находящемуся в одном из переулков по левую руку.
Под красным навесом стояли несколько женщин с многочисленными пакетами и стаканчиками горячего кофе в руках и громко обсуждали покупки. Шерлок поморщился от громкого визгливого смеха. Обходя беседующих, чтобы зайти в магазин, он не заметил, как столкнулся с кем-то в дверях. Помогая собрать рассыпавшиеся пакеты и свертки, он машинально отметил про себя, что там, куда сегодня принесут все эти покупки, есть маленькие дети, мальчик и девочка, а еще кто-то из родителей планирует, наверное, посидеть сегодня перед телевизором с пивом и посмотреть новый фильм. Чтобы это понять, ему достаточно было лишь скользнуть взглядом по упаковкам с большим лего-трансформером и домиком для куклы, упаковке из четырех бутылок пива и коробочке с dvd. Он пробормотал извинения полноватому мужчине, который сам, смущаясь, просил у него прощения. Пока они возились, в дверях создалась небольшая пробка, и кто-то уже налетел на Шерлока сзади, чуть не столкнув его с ног.
Вся эта канитель уже надоела Холмсу, и он, стиснув зубы от нахлынувшего раздражения, вошел в магазинчик, быстро купил все необходимое и двинулся к выходу. У самой двери, сунув руку в карман пальто за перчаткой, он вдруг нащупал там маленький кусочек картона и, вытащив его, увидел у себя в руках небольшую белую прямоугольную карточку, размером с визитку. На карточке не было ни имени, ни телефона, ни названия фирмы. Выходя из магазина, Шерлок продолжал разглядывать находку. На одной стороне он увидел цифры:
Уже шагая по Драммонд Стрит, Шерлок перевернул карточку на другую сторону и остановился.
Четко выделяясь на белом фоне, ровно по центру была изображена всего одна буква. Буква М. Шрифт был выбран очень необычный. Буква словно состояла из четырех перекрещенных сабель…
Додумать мысль, откуда появилась в его кармане эта странная визитка, он не успел. Засовывая загадочную карточку во внутренний карман пальто, он услышал, как рядом хлопнула дверца автомобиля, потом раздались шаги, и кто-то подошел к нему сзади. Он уже оборачивался посмотреть, кто, как вдруг почувствовал легкий укол в левое плечо, а через пару секунд наступил кошмар.
Шерлоку давно не снились кошмары. Сны он вообще видел крайне редко, а страшных снов у него не было давно. Если быть точным, уже четырнадцать лет.
Ему снилось, что его части тела живут отдельной жизнью, больше не подчиняясь рассудку. Руки за что-то хватаются, а ноги куда-то идут, а он абсолютно не в курсе, за что и куда. Ему казалось, что глаза у него закрыты, но в то же время он видел все. Но что он видел, Шерлок опять таки не мог понять, потому что мозг отказывался объяснять ему все эти странные образы. Весь этот хаос в собственном теле вызвал у него такую ярость, что хотелось закричать. И он, кажется, так и сделал. Послышался чей-то голос, который произнес что-то вроде «Ого, чего ж он так орет-то? Может, рот ему заклеим?». Голос был странно низким и доносился словно через слой ваты.
Потом наступила темнота.
Он пришел в себя внезапно, словно вынырнул из-под воды – звуки, запахи и ощущения навалились вдруг разом и показались слишком громкими. Слышались голоса, пахло жареной рыбой, и глухо бубнил телевизор. Но все это где-то за стеной, не рядом. Обведя взглядом помещение, Шерлок понял, что лежит на кровати в небольшой комнате, очевидно в подвальной части дома – на одной стене наверху виднелось маленькое окошко. Другой мебели, кроме кровати, в комнате не было, в углу были аккуратно составлены какие-то доски и рейки. Рядом с входной дверью, запертой, виднелась еще одна, чуть приоткрытая, судя по виднеющейся кафельной стене, там была ванная. Свет в комнате не горел, только в ванной, но и такого освещения Холмсу хватило, чтобы оценить ситуацию. Ноги и запястья и даже плечи прикручены к кровати широкими мягкими ремнями, одежды на нем нет, только нижнее белье. Но самым примечательным было не исчезновение его любимого серого костюма за три с половиной тысячи фунтов. Отнюдь.
Слева от кровати была стена с обоями цвета гнилой картошки, а справа – стойка с медицинской капельницей.
Кто его похитил и зачем здесь капельница – все это можно выяснить потом, решил Шерлок, изо всех сил стараясь ослабить ремни. Сначала неплохо было бы получить в распоряжение собственные конечности. Но как он ни пытался освободить хотя бы одну руку, ничего у него не вышло. Те, кто его прикрутил к кровати, знали толк в своем деле.
Все эти судорожные телодвижения отчего-то исчерпали все силы. Навалилась тяжелая усталость и какая-то апатия. Чего собственно он дергается? Надо просто подождать. Ведь чего-то они добиваются? Значит, придут и объяснят. Он прикрыл глаза и постарался изгнать из головы все мысли до одной, что обычно помогало ему быстро сосредоточиться в случаях, когда информации вдруг поступало слишком много.
Скрип открывшейся двери заставил его открыть глаза. Вспыхнул яркий электрический свет, и в комнату вошел человек, лицо которого было скрыто черной балаклавой** . Сильно припадая на одну ногу, мужчина подошел к кровати, не говоря ни слова, достал из кармана медицинские резиновые перчатки и, не спеша, надел их.
Шерлок молча следил за его движениями, стараясь отмечать каждую деталь в поведении и внешности. Глаза карие, рост около 6 футов*** . Правая нога значительно короче левой. Судя по его фигуре и рукам, мужчине было около тридцати. По тому, как уверенно и ловко надевает перчатки, можно предположить, что к медицине он имеет непосредственное отношение.
Тем временем мужчина в маске подошел к кровати и нащупал у Шерлока пульс на сонной артерии. Затем довольно бесцеремонно оттянул ему веки и посветил в глаза откуда-то взявшимся фонариком.
– Чудно, – тихо сказал вошедший. – Приступим, пожалуй.
Скрывшись на секунду за дверью, он появился снова, вкатив с собой маленький столик с медицинским инструментарием.
У Шерлока промелькнула мысль, что он все это уже видел. Несколько дней назад, в каком-то дурацком американском фильме, который они с Джоном смотрели вместе. Джон с интересом, Шерлок – от безделья. Только там жертва, привязанная маньяком к кровати, всячески извивалась и кричала. Наверное, ему тоже следует?
– Может, расскажете, зачем вам все это? – Шерлок постарался, чтобы голос звучал как можно ровней и холодней.
Никакой реакции.
– Книжек начитались? У босса кличка – Мориарти?
Из-под маски послышалось хмыканье.
– Ну, хорошо, похитили. А карточку в карман зачем подсунули? Любите театральные эффекты? – Шерлок еще раз изо всех сил дернулся из ремней.
Мужчина с любопытством посмотрел на него, но не сделал попытки его остановить. Наконец он заговорил, и голос его, такой спокойный и тихий, был точь-в-точь как у того самого телевизионного маньяка – вкрадчивый, но одновременно жесткий и властный.
– Ни малейшего понятия не имею, о какой карточке ты говоришь. Не дергайся, будет хуже.
Он спокойно подкатил стойку с капельницей поближе к кровати, и меньше чем через минуту в локтевую вену на правой руке Шерлока вошла игла. Холмс скрипнул зубами.
Глядя, как доктор (а судя по тому, как уверенно тот производил последние действия, он точно был медиком), вводит в капельницу с прозрачной жидкостью какой-то препарат с помощью шприца, он спросил внезапно охрипшим голосом:
– Что это?... Что вы собираетесь мне вводить?
Некоторое время мужчина в маске молчал, изучая лицо лежащего. Затем произнес одно слово:
– Промедол.
На какие-то считанные мгновения Шерлок не смог совладать с собой, но этот тип, очевидно, успел заметить всплеск паники у него в глазах, потому что в полутемной комнате раздался тихий довольный смех.
– Мы бы начали с чего посерьезнее, но черт его знает, как отреагирует твой организм. После стольких-то лет… У меня тут, как видишь, не палата реанимации, а ты нам нужен живым. Не совсем здоровым, но живым. Посмотрим, понаблюдаем за тобой пару деньков, а там, потерпи, с промедола перейдем на что другое.
И наклонившись почти к самому лицу Холмса, доктор произнес тихим, словно металлическим голосом, глядя прямо в сощуренные от злости серые глаза:
– Героин, к примеру.
Затем он спокойно поправил капельницу, посмотрел, как по пластиковой трубочке струится прозрачный раствор, и стал наблюдать за реакцией пациента.
Шерлок не заметил, когда оказался в комнате один. В самый первый момент мелькнула мысль, что, интересно, сделает с ним этот препарат. Но потом…
Интересно? Кому это интересно? Разве может это быть интересно? По телу разлилось приятное тепло, его охватила знакомая истома, и глаза сами закрылись...
Проснулся он от холода. Капельницы не было, на месте иглы приклеен кусочек пластыря, но руки и ноги были все еще пристегнуты. В маленькое окошко лился тусклый, чуть заметный утренний свет. За стеной слышались чьи-то шаги, полилась вода, звякнула посуда. В голове было пусто, во рту сухо, подкатывала тошнота. Давно уже Шерлок не испытывал подобных ощущений.
Он смотрел в потолок над кроватью, и ему казалось, что он видит там это слово – про-ме-дол. Тримеперидин. Если напрячься, можно вспомнить формулу. Синтетический заменитель морфина. Среди кучи противопоказаний – наркотическая зависимость в анамнезе. Основное лекарство, применяемое в английских частных акушерских клиниках, главным образом из-за того, что это единственный наркотический медикамент, использование которого разрешает медицинская лицензия.
Где-то недалеко, за стеной послышались приближающиеся голоса.
–…и сколько я должен тут его держать? – задал вопрос высокий мужской голос.
– Сколько потребуется, столько и будешь, Сол, – ответил ему второй мужчина. Тон спокойный и уверенный. Шерлок узнал в нем вчерашнего доктора. – Три-четыре дня, как минимум. Торопиться нельзя. Я же тебе объяснял, почему.
– Три-четыре дня? А кто за ним будет присматривать все это время? Ты что ли будешь его в сортир водить и с ложки кормить, а? – Этот с высоким голосом, судя по интонации, товарища своего не любил и на его помощь особо не рассчитывал, ругался так, от безысходности. – Может ему чего покрепче бы ввести, а? Сразу? Чтоб побыстрее. Он же раньше того… Наркоман же. У нас ведь есть…
– Ну-ка, цыц! Есть у него… Черт, сто раз уже все обсуждали! Я ведь тебе объяснял, почему нельзя сразу. Хочешь, чтобы он у тебя тут дуба дал? Нет, конечно. Ты лучше давай, топай. А то опоздаешь, еще и убирать за ним будешь…
Негромко посмеиваясь, доктор ушел. Дверь в комнату открылась, и на пороге возник невысокий тип, тоже в черной балаклаве. На вид он был довольно коренастый, чего никак не предполагалось, судя по его голосу.
Ловко расстегнув ремни, коренастый Сол молча поднял Шерлока на кровати, схватив того за шею. Тело не хотело слушаться, конечности от долгой неподвижности одеревенели, и потребовалось несколько минут, прежде чем Шерлок смог встать и направиться в ванную. О том, чтобы устроить героический побег и речи быть не могло. Хотя кое-какие мысли в гениальной голове, несмотря на едва рассеявшийся наркотический дурман, все же забрезжили. Но для того, чтобы действовать, требовались силы, а вот их пока у детектива не было. Зелень перед глазами, дикая тошнота и прочие… неприятные ощущения – все это как-то отвлекало.
Проведя в ванной (где злодеи предоставили, как ни странно, все необходимое – мыло, зубную щетку, полотенце) около двадцати минут, Шерлок, как смог, привел мысли в порядок.
Цель похитителей ясна. Кто-то оказался в курсе его давнишнего пристрастия к наркотикам. И этот кто-то очень захотел вернуть те славные времена. Судя по маскам и разговорам, убивать его они не собирались, а планировали отпустить на все четыре стороны. Готовым наркоманом.
Насколько он понял, у них были и средства, и возможности, делающие эту задачу вполне осуществимой. Еще несколько дней на промедоле и ему вкатят обещанный героин, если конечно он доживет до такого «светлого будущего». А если все-таки протянет, то примерно через неделю барон Шерлок Холмс будет озабочен не раскрытием очередного дела, а сугубо собственными внутренними ощущениями. А уж о том, чтобы его допускали на место преступления и позволяли принимать участие в расследованиях и речи не будет. Имя «Майкрофт» вспышкой молнии промелькнуло у него в сознании, но он старательно отогнал мысль о брате подальше, понимая, что ничего, кроме паники, она ему не принесет.
Еще карточка эта дурацкая… «М»? Цифры – явно шифр. Хотя похоже, там совсем другая история. Эти-то ребята совсем не загадочные, у них все просто. Что не облегчает, однако, его положения.
Шерлок прислонился лбом к холодному кафелю и замер, прислушиваясь к собственному организму. Слабость? Тошнота? Ну, если учитывать, что его накачали не витамином, а наркотиком, не удивительно. Но в остальном он чувствовал себя вполне сносно. Мысли только немного вялые, но в подобных обстоятельствах это вполне очевидное последствие. Но что будет с ним дальше?
В общем и целом, растирая лицо жестким как наждак полотенцем, думал Шерлок, не стоит показывать похитителям, что он чувствует себя не так уж плохо. Лучше немного преувеличить страдания, оттянув тем самым «первый приз» в виде дозы героина и подождать удобного момента для того самого героического побега, без которого получается не обойтись никак, если ему хоть немного дорог его кристально чистый рассудок. Ну, и жизнь, конечно.
Ожидавший за дверью страж, не дав опомниться, быстро подтащил Холмса к кровати, пристегнул его правую руку наручниками к железной спинке, затем буркнул, что сейчас принесет завтрак, и вышел из комнаты. Вернулся он буквально через минуту с подносом, на котором были бутылка минеральной воды и небольшой гамбургер, и поставил его рядом с кроватью.
Шерлок молча сидел, привалившись к стене, не делая ни одного движения, чтобы взять еду с подноса. Откровенно говоря, есть не хотелось совершенно. Более того, один взгляд на гамбургер поднимал к горлу мерзкую волну тошноты. Охранник, кажется, понял, за чем дело стало, вышел на секунду из комнаты и вернулся, держа в руках биту для крикета. Красноречиво поигрывая ей, он ногой подвинул поднос поближе к кровати.
Шерлок вздохнул, потянулся за бутербродом и начал покорно жевать. Потом подцепил с пола бутылку минералки.
Тип в маске терпеливо подождал, пока пленник съест и выпьет все принесенное, затем забрал поднос и, по-прежнему не произнеся ни слова, вышел из комнаты.
Минут через пять, настроившийся порассуждать над сложившейся ситуацией детектив почувствовал, что веки опускаются, и его неудержимо клонит в сон. Шерлок еще успел подумать, что в следующий раз пить из уже открытой бутылки он, честное слово, не будет, и погрузился в темноту.
От укола он очнулся. Открыв глаза, он увидел доктора, и вчерашняя ситуация повторилась – ремни, капельница, игла в вене. Проваливаясь в дурман, он смотрел, как из прозрачного мешка размеренно капают капли, и чувствовал, что подушка постепенно становится мокрой от слез…
Когда через несколько часов Шерлок открыл глаза, то, выражаясь языком дешевых романов, его переполняло одно чувство. И этим чувством, по-видимому не предусмотренным фармакодинамикой промедола, была всепоглощающая, ослепительная, абсолютная ярость. Она была такой сильной, что ему пришлось собрать всю волю, чтобы не показать ее своему стражу, пришедшему, чтобы отвязать его и сводить на прогулку в ванную комнату.
Слабость физическую изображать не пришлось, ноги еле держали его, а тошнота была такой сильной, что Шерлок едва успел дойти до ванной и упасть на колени рядом с унитазом, как его скорчили судороги сильной рвоты.
Его соглядатай брезгливо прикрыл дверь, и Шерлок остался в ванной комнате один. И тут его норовящий уплыть куда-то в сторону взгляд упал на маленькую проволоку, которой с одной стороны крепилось сидение унитаза. Поглядывая на дверь, детектив между рвотными позывами постарался как можно скорее открутить проволоку. Пальцы плохо слушались, и дело продвигалось не так быстро как хотелось бы. Но вот проволока была у него в руке, а потом перекочевала в ту единственную деталь одежды, которую ему оставили похитители. Будем надеяться, подумал Шерлок, что обыскивать его там охраннику в голову не взбредет.
В комнате у коренастого коротышки зазвонил сотовый.
– Да, – сердито ответил он в трубку. Затем, послушав то, что ему сказал звонивший, произнес совсем другим, более покладистым, тоном:
– Нет, я один. Его нет, он уехал еще до полудня. Вколол этому и уехал в Лондон. Сказал, что поехал к вам. Выходит, не доехал? – он помолчал, слушая ответ.
– Ну, а с этим-то мне чего делать? Сам ведь я не смогу… А? Чего? А дальше-то? Может доку позвонить?... Не отвечает? Да, дела…
За дверью ванной Шерлок старался не упустить ни слова. Коренастый видимо прикрыл рот у трубки рукой, так как слова стали едва слышны:
– Может уже пора ему дать?... Ну, это… Док уже даже шприц приготовил на всякий случай… А? Черт, слышно плохо! Что он мне говорил? – Коротышка Сол вздохнул и признался, – Говорил, рано еще. Больно, говорил, дохлый этот тип. А у нас тут, сказал, не реанимация… А по-моему, он ничего так… А? Чего?... Ладно. Ладно, говорю! Только вы уж позвоните, если чего, к вечеру-то?
Шерлок замер над раковиной. Пока он смотрел как вода, закручиваясь пузырящимися спиралями, утекает в сливное отверстие, в голове сложился план. Джон наверняка назвал бы этот план «чистейшим авантюризмом». Джон… Так, про это пока думать не стоит.
Умывшись и предусмотрительно напившись холодной воды из крана, чтобы восполнить потерю жидкости и не дать снова накачать себя снотворным, Шерлок, стараясь сильно не шататься из стороны в сторону, вернулся в комнату. На лице у него при этом было самое высокомерное выражение, какое он только мог изобразить.
Глядя на то, как пленник вышагивает к кровати с такой рожей, будто он на приеме у Ее Величества, Сол хмыкнул и немного расслабил напряженные плечи. Кажется, у его полуголого постояльца крыша уже слегка покосилась, и адекватно оценивать свое положение он уже не в состоянии. И это замечательно, чем скорее он свалит отсюда, тем лучше.
Как и в прошлый раз, пристегнув этого малахольного наручниками к кровати, коротышка принес поднос с незамысловатой едой. И биту.
¬– Послушай, любезный, – чуть заплетающимся языком начал Шерлок, жуя гамбургер, предварительно поковырявшись в нем не пристегнутой наручниками рукой на предмет не предусмотренных рецептом добавок. – Весь этот лазарет дело конечно замечательное, уж не знаю, кого и благодарить за него, ведь столько лет меня держали на сухом пайке. Но вот в чем дело, мой дружок…
Шерлок с трудом проглотил кусок отвратительного твердого как подошва мяса, и покосился на бутылку с минералкой, стоящую на подносе… Нет уж, не дождутся.
¬– Так вот, я тут совершенно случайно услышал, что у тебя есть возможность мне помочь. Дело в том, что мой тонко организованный организм привык к кое-чему покруче промедола. К героину, если быть точным. И я был бы тебе очень признателен, если бы…
– А массаж тайский тебе не сделать заодно? – Сол фыркнул под маской.
– Нет, премного благодарен, не любитель. – Изящно поведя тонкой кистью, отмахнулся Шерлок от предложения. – Но вот все эти медицинские вливания мне уже немного поднадоели. Все, что вы будете с них иметь, это дикий… эээ… дикое расстройство желудка и не останавливающуюся рвоту. И даже будучи глубоко расположенным сотрудничать с вами, я скоро никак не смогу их сдерживать за пределами ванной. Сочувствую тому несчастному, которому придется тут все… приводить в порядок.
И, стряхнув крошки с колен, он расположился как можно вольготнее, будто и не лежал в одном белье, неудобно вывернув руку, пристегнутую к спинке кровати. Все тело при этом сводили судороги, глаза слезились, а во рту после чудовищного гамбургера был ужасный привкус. И все же Шерлок попытался придать себе вид скучающего аристократа, заказывающего в закрытом клубе бокал вина определенного года.
Коренастый тугодум переступил с ноги на ногу, всем своим видом выражая сомнение.
– Я понимаю, – продолжал свою речь Шерлок, высокомерно задрав подбородок и внимательно оглядывая своего стража с ног до головы, – что такие вопросы не решаются в одиночку. Тебе надо спросить старших. Кто там тобой погоняет? Давай, шагай к начальству, получи инструкции…
– Я сам знаю, как и чего! Как захочу, так и сделаю! – рявкнул Сол, и Шерлок, слышавший, как тот только что получил по телефону строгий отказ, и рассчитывавший именно на такую реакцию, очень надеялся, что радость у него на лице не будет очень заметной.
В глазах, виднеющихся в прорезях балаклавы, читалась целая гамма эмоций. Сомнение, страх и… искушение. Шерлок почувствовал, что если еще немного нажать…
– Если ты боишься, что я тут у вас скончаюсь, то можешь не беспокоиться. Я… гхм… наркоман опытный, прекрасно себя знаю и сам помирать не собираюсь, так что…
Тут Шерлок быстро стер с лица высокомерное выражение. В его глазах вдруг мелькнула отчаянная мольба, но затем, он, словно устыдившись, быстро опустил взгляд. И когда он почти неслышно выдохнул последнее слово, на его высоких скулах даже полыхнул румянец:
– Пожалуйста…
– Вот что, ¬– помолчав несколько минут, задумчиво сказал охранник. – Все может быть, что я смогу раздобыть тебе дозу. Если будешь вести себя тихо.
– Честное слово! – Шерлок боялся переиграть, Но так как от того, принесет ему коренастый дозу или нет, зависел его план, он был вполне искренен сейчас. И, не колеблясь, он повторил еле слышно:
– Пожалуйста.
Коренастый почти сочувственно глянул на пленника и вышел из комнаты, забрав поднос и сунув биту подмышку.
В ожидании прошло почти несколько часов, скрашенных тем, что теперь детектив бодрствовал и мог сидеть на кровати, так как страж, впав в глубокую задумчивость, не привязал его ноги как прежде.
Сначала Шерлок подумывал, не стоит ли ему тут же воспользоваться проволокой и освободиться от наручников. Но потом, поразмыслив, отказался от этой идеи. Силы не равны. Он сейчас слишком слаб, чтобы вырубить этого коренастого. А вот если тот решится и принесет ему шприц, то тогда шансы почти сравняются.
Прислонившись голой спиной к холодной стене, Шерлок с закрытыми глазами прислушивался к звукам в доме. Сначала слышалось журчание воды на кухне, хозяин гремел посудой, потом где-то глухо жужжал пылесос, снова лилась вода.
Шерлок уже начал нервничать, заподозрив, что его благодетель просто-напросто струсил. Но вот дверь в комнату открылась, вошел его новый друг и положил на подушку рядом с ним жгут и небольшой шприц с наркотиком. Затем он отступил назад и выжидающе уставился на Шерлока. А вот это в планы Холмса уже не входило.
– Не смею задерживать тебя, дружок. Ты иди, отдыхай. А я уж тут как-нибудь сам, без свидетелей. Ты знаешь, столько лет прошло, как меня лишили этого блаженства, что я хотел бы первый раз провести без свидетелей. Интимное дело, понимаешь?… Да ты не бойся, куда я убегу, ты меня вон как надежно пристегнул… И вообще, процесс это не очень… живописный. Кровь, все дела…
Видно вдобавок к брезгливости по отношению к постояльцам и патологической любви к порядку, хозяин дома еще и крови боялся, потому что, услышав последнее, он быстрым шагом покинул комнату, правда, заперев ее при этом на ключ.
И Шерлок остался один. Весь этот театр отнял у него слишком много сил, пот с него катился градом, в суставы будто всадили по гвоздю, а голова болела так, что в ушах отбойным молотком отдавался пульс.
Спасение было совсем близко. Оно лежало на подушке, стоило только протянуть руку. Отработанным движением затянуть жгут…
Его дар и его проклятие – феноменальная память сохранила не только боль от ломки, через которую он прошел в клинике. С такими же подробностями он прекрасно помнил все оттенки ощущений, наступающих сразу после укола. Он отлично знал, что как только тонкая игла проткнет стенку вены и героин попадет в его кровь, то… То все сразу встанет на свои места. К нему вернется его рассудок. Нет, не вернется, а на какое-то время станет еще совершеннее. Сверкающая как грани алмаза кристально чистая логика – вот что воцарится в его голове, как только он сделает инъекцию. К тому же, а сейчас это не менее важно, уйдет боль, которая с каждой минутой становится все сильнее.
Всего один раз. Всего один.
Стоит только протянуть руку. Он ведь сильный, он сможет остановиться в следующий раз. Ему надо лишь немного себя подстегнуть, только чтобы выбраться отсюда. Только один раз, и он сможет вернуться домой…
Через полчаса коренастый осторожно заглянул в комнату. Ступая на цыпочках, он подошел к кровати и взглянул на пленника. Да, похоже, его постояльцу сейчас куда лучше, чем было до этого – пристегнутый лежал на спине в расслабленной позе и что-то мурлыкал. Глаза его были закрыты, по лицу блуждала блаженная улыбка, а рядом на полу валялся жгут и пустой шприц со следами крови.
to be continued
______________________________________________
* 33 фунта – около 15 кг (14,97 кг).
** Балаклава – головной убор, закрывающий голову и шею, оставляя небольшую прорезь для лица или для глаз. Любимый головной убор разных спецподразделений.
*** 6 футов – 1,83 м.
Фандом: Sherlock BBC
Автор: GingerLelia
Гамма: Sellaginella (за что я ей благодарна по гроб жизни! или даже, дальше…)
Персонажи: Шерлок Холмс, Майрофт Холмс, Джон Ватсон
Рейтинг: PG-13
Статус: Закончен
Размер: миди
Дисклеймер: Книги – Конан Дойля, образы – BBC, все остальное – моё.
Предупреждение: AU, так что может быть ООС. Употребление наркотиков.
Примечание: В этой вселенной Шерлок Холмс – реальный человек, молодой аристократ, получивший имя в честь героя книг Конан Дойля. Майкрофт (точнее Майкл) Холмс, его старший брат – детектив-инспектор Скотленд-Ярда. А Джон Ватсон… Джон это Джон. Бывший врач, бывший военный. Настоящий друг.
Жанр: action, case fic
Саммари: Помогая брату в расследовании нового дела, Шерлок оказывается в ситуации, которая заставляет его вновь столкнуться химерами из его прошлого. Фанфик является сайд-стори к «Неизбежность-2. Шерлок».
Шерлок шел по шоссе. Шаг за шагом под ноги ложился серый влажный асфальт. Холодный воздух обжигал легкие, и с каждым вздохом сознание становилось немного чище. Он уже осознавал, что идет, что под ногами асфальт, что вокруг сгущаются сумерки и стоит густой туман, что сейчас начало декабря и что его зовут Шерлок Холмс. Но где именно он идет, почему он здесь, и отчего на нем, кроме пальто, нижнего белья и чужих высоких ботинок ничего не надето, все еще было непонятно.
читать дальшеУпрямо переставляя ноги в тяжелых ботинках, Шерлок пытался привести свой всегда кристально чистый рассудок в порядок. Что с ним? Почему он не помнит, как он сюда попал? Амнезия? Но от чего? Быстро ощупав голову, он не обнаружил ни ран, ни следов удара или чего-то подобного, из чего заключил, что по голове его не били. Ввели какой-то препарат? Внезапно к горлу подкатила тошнота, и ему пришлось остановиться и, согнувшись пополам, уперев руки в колени, глубоко подышать. Ледяной воздух со свистом проходил через стиснутые зубы, и через минуту зелень перед глазами рассеялась. Надо идти. Что-то подсказывало, останавливаться нельзя.
Так. О чем бишь он? Да, ему что-то ввели. Кто? Когда? Зачем? Судя по тому, что действие, которое с раннего детства удавалось ему лучше всего – анализ информации и построение версий – ему сейчас неподвластно, это что-то, что возможно ввели, мешало ему думать. На какие-то мгновения его охватила паника.
Дорога была абсолютно пуста. По обе стороны от шоссе сплошной белой стеной стоял туман, такой густой, что сквозь него нельзя было ничего рассмотреть. Но, судя по тому, что Шерлок слышал шелест ветвей, и до него донесся легкий запах хвои, дорога проходила в лесу.
Холод пронизывал до костей, и очень хотелось пить. А еще нестерпимо тянуло лечь, свернуться клубком, запахнуть полы пальто и заснуть. Вот тут, прямо рядом с этой белой стеной тумана… нет, это не туман, это стена в его комнате… вот же, на ней его первая фотография – мама лежит на лугу посреди высокой травы, улыбается... Он поспит совсем немного, а потом снова пойдет, ладно, мам?..
Он мотнул головой, понимая, что, кажется, заснул на ходу.
Так, сказал себе Холмс, запахивая пальто потуже вокруг голого торса. Первым делом, найти цивилизацию, штаны и телефон. Можно не в таком порядке, но все три пункта – обязательны.
...Когда спустя примерно час около него остановился маленький серый Фольксваген-жук, Шерлок от холода не чувствовал ни единого дюйма собственного тела. Мысли исчезли еще четверть часа назад, он брел, механически переставляя ноги, чувствуя, как внезапный жар разрывает легкие, заставляя то и дело судорожно вдыхать очередную порцию ледяного воздуха. Все, что он осознал в тот момент, это то, что перед ним открылась дверца, и его поманила чья-то рука в коричневой перчатке. Не раздумывая ни секунды, он забрался в теплый салон, подтянул длинные ноги почти к подбородку, прикрыл голые колени полами пальто и, еле шевеля сухими губами, пробормотал что-то вроде «спасибо, Норт Гоуэр стрит, пожалуйста» и потерял сознание…
*** *** ***
Двумя неделями ранее…
Двумя неделями ранее…
Утром Шерлоку позвонил детектив-инспектор Холмс и попросил брата заехать к нему в Скотленд-Ярд. Причем Майкл особо настаивал на том, чтобы Шерлок приехал поздно вечером. Как можно позже.
В пустом темном кабинете, где горела только одна настольная лампа, Майкл поделился с Шерлоком своими подозрениями. По его словам получалось, что в Метрополитен кто-то сливает информацию налево. И этот кто-то совсем близко к Майклу, потому что сведения, что уходили за пределы полицейского управления, были известны ограниченному кругу сотрудников. К примеру, за последний месяц сорвалась крупная облава, которую его ребята готовили не одну неделю, затем торговец оружием как-то узнал о засаде, а три дня назад вдруг исчез важный осведомитель, сведения от которого должны были сдвинуть с мертвой точки важное расследование…
Обсудив ситуацию, братья, перебрав в уме все случаи утечки информации, занесли в список подозреваемых троих человек. Вернее занес их Шерлок, а Майкл только недоверчиво качал головой и потирал красные от бессонницы глаза. Те люди, чьи имена назвал Шерлок, много лет работали с ним бок о бок, и подозревать их в двойной игре казалось детективу, по меньшей мере, подлостью.
Дальше без доказательств действовать было невозможно. Только вот как предсказать такую ситуацию, как утечка информации, чтобы взять «крота» с поличным?
– Все просто, – сказал Шерлок брату. – Раз нельзя предсказать ситуацию, создай ее. К примеру, скажем, есть груз. Пусть это будут наркотики. Допустим… героин.
Майклу показалось, что сердце у него пропустило один удар. Шерлок сидел, вытянув длинные ноги чуть не на середину кабинета. Голова запрокинута на спинку кресла, кажущийся пустым взгляд направлен в потолок, правая рука небрежно свисает с подлокотника. Длинные пальцы левой ловко вертят шариковую ручку. Майкл знал, что брату легче думается, если он держит что-то в руках. Господи, как же он хорошо его знал…
И хотя верил он Шерлоку бесконечно, он мог доверить ему всё, какие угодно секретные сведения, свою жизнь, если на то пошло. Но было кое-что, одна темная зона, ступая в которую, Майкл внутренне напрягался. Каждый раз, когда в разговоре с братом речь заходила о наркотиках, он чувствовал холод где-то в затылке. Вот и сейчас, будь он собакой, шерсть на загривке встала бы дыбом, как только Шерлок произнес слово «героин». Это навсегда, сказали ему тогда в клинике. Иметь героиновую зависимость в прошлом, это все равно, что носить в теле мину замедленного действия. И Майкл помнил об этих словах.
– Насколько я знаю, скоро запланировано везти на уничтожение большую партию конфискованных наркотиков. – Шерлок бросил ручку на стол сержанта Стивенсона. – Лакомый кусочек, мм? Там у вас в закромах около 33 фунтов* героина? Моя память мне не изменяет? Чистейший, без примесей… – Шерлок, мечтательно улыбаясь, посмотрел брату прямо в глаза.
Улыбаться младший Холмс умел просто со звериным обаянием. И конечно, он прекрасно понимал, по каким рельсам сейчас побежали мысли Майкла. И не упустил случая немного поиздеваться над его страхами.
– Вот был бы я тем предприимчивым субъектом, что работает… за дополнительную плату, я бы не преминул воспользоваться возможностью… Особенно, если бы мне вдруг – по строжайшему секрету! – сообщили, что груз (в целях конспирации, конечно) в этот раз повезут без роты мотоциклистов вокруг, вообще без охраны, в неприметном фургоне, и даже водитель будет не в курсе, что он там перевозит. А раз у тебя три кандидатуры, то можно сообщить три разных маршрута. Установить за всеми тремя слежку и послать три разных фургона. Не факт, что твой коллега полезет в фургон лично, скорее это сделают те, кому он товар продаст. Но то, какой именно фургон они выберут, назовет тебе имя счастливчика, который в скором времени получит бесплатную кормежку и длительное проживание за счет государства. И да! Лучше посадить за руль фургонов каких-нибудь спецназовцев – за такое количество товара и жизни лишить могут. А так, они хоть постоять за себя смогут. И не стоит, пожалуй, класть в фургоны героин. Ну, дальше без меня…
Он рывком вскочил с кресла и, затягивая на шее новый роскошный шарф, направился к выходу. Но у дверей он остановился спиной к Майклу, молча постоял несколько секунд, а потом, не оборачиваясь, произнес.
– Майк. Можешь не пугаться так каждый раз. – Он помолчал. – И знаешь почему?
Шерлок на каблуках резко повернулся к брату.
– Потому что я умер тогда, в клинике. В палате с мягкими стенами, с окнами в парк. Ту боль я не забуду никогда. Такую боль вообще забыть сложно, но ты же знаешь, как устроена моя чертова память. Я даже помню, что на тебе было надето в день, когда тебе исполнилось девять, хотя мне тогда было всего два с половиной. На тебе был серый кашемировый свитер, черные вельветовые брюки, черные кроссовки и ярко-красные носки, которые ты надел вместо черных по секрету от мамы. У тебя был порез на указательном пальце левой руки, который ты умудрился сделать новым перочинным ножом, и пахло от тебя ванильными пирожными, которых ты в тот день съел не меньше десяти…
Младший Холмс посмотрел брату прямо в глаза и закончил:
– Ту боль я помню с такими подробностями, что ты можешь больше за меня не беспокоиться. Проходить через нее еще раз я не собираюсь.
И с улыбкой подмигнув брату, он быстро вышел из кабинета.
Дальнейшее от Шерлока уже не зависело, с планом Майкл согласился и тут же взялся за его реализацию. Предстояло обсудить все с суперинтендантом, договориться с отделом внутренних расследований (и неизвестно, кого будет труднее уговорить), провести кое-какую техническую подготовку.
Так как у частного детективного агентства «Шерлок Холмс» на данный момент не имелось ни одного клиента, его одноименный хозяин был вынужден томиться от безделья. Уже который день Шерлок валялся на диване, напустив на себя задумчивый вид, и ловил на себе обеспокоенные взгляды Джона, который дипломатически помалкивал, но на всякий случай все время находился где-то поблизости.
Слушая, как Джон шлепает по клавишам ноутбука и время от времени прихлебывает чай из чашки, Шерлок думал, что лично он эту историю с «двойным агентом» в полиции даже настоящим расследованием бы не назвал. А вот сосед, с его твердой гражданской позицией, скорее всего, был бы другого мнения. Для Шерлока же это было чем-то вроде кроссворда в воскресном выпуске «Дейли Мэйл» – решается в положении лежа минут за десять максимум, и соответственно не приносит такого удовольствия, как, скажем, последнее дело, с похищением жены члена парламента. Там пришлось и извилинами пошевелить, и побегать, и пострелять. Хотя пострелять успел только Джон, все равно было… не скучно. Но в этот раз о помощи его просил брат, а в таких случаях других аргументов Шерлоку не требовалось.
А Джон… успокаивает, вдруг подумалось Шерлоку. Если сосед находится в пределах досягаемости, думается намного легче и вообще… чувствует он себя как-то уютнее. Так было, когда рядом была мама. Это интересно, тут же холодно констатировал собственный рассудок.
После смерти матери он, по свидетельству окружающих, стал совсем невозможен в общении. Майкрофт (Шерлок упрямо называл его прежним именем), способный еще каким-то образом пригасить его язвительность и раздражение, которые вызывали в нем почти все вокруг своей тупостью и ограниченностью, не мог все время находиться рядом. И вот, с появлением доктора, все (и даже сам Шерлок) заметили, что с ним стало возможно спокойно разговаривать. Ну, или почти возможно.
Шерлок порывисто соскочил с дивана и прошел на кухню. Полы его халата, накинутого поверх футболки и домашних спортивных брюк, развевались позади, похожие на большие шелковые паруса. Джон молча проследил за ним глазами. Холмс заглянул в холодильник в поисках своего любимого молока. Достав с нижней полки коробку, которая была почти пуста, он задумчиво побулькал содержимым и допил его прямо из коробки. Потом он поставил ее обратно в холодильник и сказал соседу, искоса поглядывавшему в его сторону со своего места за столом:
– Джон, мне надо кое-куда прогуляться.
– А… – начал было Джон, но Шерлок уже вышел из комнаты и, перепрыгивая через две ступеньки, захлопнул дверь своей спальни.
Когда через десять минут Шерлок, в костюме и пальто, спускался по лестнице, он услышал голос соседа, крикнувшего ему из гостиной:
– Шерлок, твой телефон почти разряжен, ты об этом помнишь?
Да, с Джоном спокойно. Шерлок усмехнулся уголком рта и вышел на улицу, так и не удостоив друга ответом.
Те, кто думает, что Его Светлость не ходит за покупками, жестоко ошибаются. Шерлок, естественно, делал это нечасто, но раз или два в месяц он выбирался в подобные экспедиции. Вот и теперь, шагая на север по Норт Гоуэр Стрит, он думал, что удивит Джона, вернувшись с пакетами полными коробочек с китайской едой, которую тот особенно любил. Впрочем, как и сам Шерлок. Предвкушая выражение крайнего удивления на лице соседа, он пришел почти в отличное расположение духа.
В вечерних сумерках в витринах и над дверями ресторанов, магазинов и кафе ярко горели огни рождественских украшений. Свернув направо, на Драммонд Стрит, Шерлок направился к знакомому магазинчику китайской кухни, находящемуся в одном из переулков по левую руку.
Под красным навесом стояли несколько женщин с многочисленными пакетами и стаканчиками горячего кофе в руках и громко обсуждали покупки. Шерлок поморщился от громкого визгливого смеха. Обходя беседующих, чтобы зайти в магазин, он не заметил, как столкнулся с кем-то в дверях. Помогая собрать рассыпавшиеся пакеты и свертки, он машинально отметил про себя, что там, куда сегодня принесут все эти покупки, есть маленькие дети, мальчик и девочка, а еще кто-то из родителей планирует, наверное, посидеть сегодня перед телевизором с пивом и посмотреть новый фильм. Чтобы это понять, ему достаточно было лишь скользнуть взглядом по упаковкам с большим лего-трансформером и домиком для куклы, упаковке из четырех бутылок пива и коробочке с dvd. Он пробормотал извинения полноватому мужчине, который сам, смущаясь, просил у него прощения. Пока они возились, в дверях создалась небольшая пробка, и кто-то уже налетел на Шерлока сзади, чуть не столкнув его с ног.
Вся эта канитель уже надоела Холмсу, и он, стиснув зубы от нахлынувшего раздражения, вошел в магазинчик, быстро купил все необходимое и двинулся к выходу. У самой двери, сунув руку в карман пальто за перчаткой, он вдруг нащупал там маленький кусочек картона и, вытащив его, увидел у себя в руках небольшую белую прямоугольную карточку, размером с визитку. На карточке не было ни имени, ни телефона, ни названия фирмы. Выходя из магазина, Шерлок продолжал разглядывать находку. На одной стороне он увидел цифры:
745.1
Уже шагая по Драммонд Стрит, Шерлок перевернул карточку на другую сторону и остановился.
Четко выделяясь на белом фоне, ровно по центру была изображена всего одна буква. Буква М. Шрифт был выбран очень необычный. Буква словно состояла из четырех перекрещенных сабель…
Додумать мысль, откуда появилась в его кармане эта странная визитка, он не успел. Засовывая загадочную карточку во внутренний карман пальто, он услышал, как рядом хлопнула дверца автомобиля, потом раздались шаги, и кто-то подошел к нему сзади. Он уже оборачивался посмотреть, кто, как вдруг почувствовал легкий укол в левое плечо, а через пару секунд наступил кошмар.
Шерлоку давно не снились кошмары. Сны он вообще видел крайне редко, а страшных снов у него не было давно. Если быть точным, уже четырнадцать лет.
Ему снилось, что его части тела живут отдельной жизнью, больше не подчиняясь рассудку. Руки за что-то хватаются, а ноги куда-то идут, а он абсолютно не в курсе, за что и куда. Ему казалось, что глаза у него закрыты, но в то же время он видел все. Но что он видел, Шерлок опять таки не мог понять, потому что мозг отказывался объяснять ему все эти странные образы. Весь этот хаос в собственном теле вызвал у него такую ярость, что хотелось закричать. И он, кажется, так и сделал. Послышался чей-то голос, который произнес что-то вроде «Ого, чего ж он так орет-то? Может, рот ему заклеим?». Голос был странно низким и доносился словно через слой ваты.
Потом наступила темнота.
Он пришел в себя внезапно, словно вынырнул из-под воды – звуки, запахи и ощущения навалились вдруг разом и показались слишком громкими. Слышались голоса, пахло жареной рыбой, и глухо бубнил телевизор. Но все это где-то за стеной, не рядом. Обведя взглядом помещение, Шерлок понял, что лежит на кровати в небольшой комнате, очевидно в подвальной части дома – на одной стене наверху виднелось маленькое окошко. Другой мебели, кроме кровати, в комнате не было, в углу были аккуратно составлены какие-то доски и рейки. Рядом с входной дверью, запертой, виднелась еще одна, чуть приоткрытая, судя по виднеющейся кафельной стене, там была ванная. Свет в комнате не горел, только в ванной, но и такого освещения Холмсу хватило, чтобы оценить ситуацию. Ноги и запястья и даже плечи прикручены к кровати широкими мягкими ремнями, одежды на нем нет, только нижнее белье. Но самым примечательным было не исчезновение его любимого серого костюма за три с половиной тысячи фунтов. Отнюдь.
Слева от кровати была стена с обоями цвета гнилой картошки, а справа – стойка с медицинской капельницей.
Кто его похитил и зачем здесь капельница – все это можно выяснить потом, решил Шерлок, изо всех сил стараясь ослабить ремни. Сначала неплохо было бы получить в распоряжение собственные конечности. Но как он ни пытался освободить хотя бы одну руку, ничего у него не вышло. Те, кто его прикрутил к кровати, знали толк в своем деле.
Все эти судорожные телодвижения отчего-то исчерпали все силы. Навалилась тяжелая усталость и какая-то апатия. Чего собственно он дергается? Надо просто подождать. Ведь чего-то они добиваются? Значит, придут и объяснят. Он прикрыл глаза и постарался изгнать из головы все мысли до одной, что обычно помогало ему быстро сосредоточиться в случаях, когда информации вдруг поступало слишком много.
Скрип открывшейся двери заставил его открыть глаза. Вспыхнул яркий электрический свет, и в комнату вошел человек, лицо которого было скрыто черной балаклавой** . Сильно припадая на одну ногу, мужчина подошел к кровати, не говоря ни слова, достал из кармана медицинские резиновые перчатки и, не спеша, надел их.
Шерлок молча следил за его движениями, стараясь отмечать каждую деталь в поведении и внешности. Глаза карие, рост около 6 футов*** . Правая нога значительно короче левой. Судя по его фигуре и рукам, мужчине было около тридцати. По тому, как уверенно и ловко надевает перчатки, можно предположить, что к медицине он имеет непосредственное отношение.
Тем временем мужчина в маске подошел к кровати и нащупал у Шерлока пульс на сонной артерии. Затем довольно бесцеремонно оттянул ему веки и посветил в глаза откуда-то взявшимся фонариком.
– Чудно, – тихо сказал вошедший. – Приступим, пожалуй.
Скрывшись на секунду за дверью, он появился снова, вкатив с собой маленький столик с медицинским инструментарием.
У Шерлока промелькнула мысль, что он все это уже видел. Несколько дней назад, в каком-то дурацком американском фильме, который они с Джоном смотрели вместе. Джон с интересом, Шерлок – от безделья. Только там жертва, привязанная маньяком к кровати, всячески извивалась и кричала. Наверное, ему тоже следует?
– Может, расскажете, зачем вам все это? – Шерлок постарался, чтобы голос звучал как можно ровней и холодней.
Никакой реакции.
– Книжек начитались? У босса кличка – Мориарти?
Из-под маски послышалось хмыканье.
– Ну, хорошо, похитили. А карточку в карман зачем подсунули? Любите театральные эффекты? – Шерлок еще раз изо всех сил дернулся из ремней.
Мужчина с любопытством посмотрел на него, но не сделал попытки его остановить. Наконец он заговорил, и голос его, такой спокойный и тихий, был точь-в-точь как у того самого телевизионного маньяка – вкрадчивый, но одновременно жесткий и властный.
– Ни малейшего понятия не имею, о какой карточке ты говоришь. Не дергайся, будет хуже.
Он спокойно подкатил стойку с капельницей поближе к кровати, и меньше чем через минуту в локтевую вену на правой руке Шерлока вошла игла. Холмс скрипнул зубами.
Глядя, как доктор (а судя по тому, как уверенно тот производил последние действия, он точно был медиком), вводит в капельницу с прозрачной жидкостью какой-то препарат с помощью шприца, он спросил внезапно охрипшим голосом:
– Что это?... Что вы собираетесь мне вводить?
Некоторое время мужчина в маске молчал, изучая лицо лежащего. Затем произнес одно слово:
– Промедол.
На какие-то считанные мгновения Шерлок не смог совладать с собой, но этот тип, очевидно, успел заметить всплеск паники у него в глазах, потому что в полутемной комнате раздался тихий довольный смех.
– Мы бы начали с чего посерьезнее, но черт его знает, как отреагирует твой организм. После стольких-то лет… У меня тут, как видишь, не палата реанимации, а ты нам нужен живым. Не совсем здоровым, но живым. Посмотрим, понаблюдаем за тобой пару деньков, а там, потерпи, с промедола перейдем на что другое.
И наклонившись почти к самому лицу Холмса, доктор произнес тихим, словно металлическим голосом, глядя прямо в сощуренные от злости серые глаза:
– Героин, к примеру.
Затем он спокойно поправил капельницу, посмотрел, как по пластиковой трубочке струится прозрачный раствор, и стал наблюдать за реакцией пациента.
Шерлок не заметил, когда оказался в комнате один. В самый первый момент мелькнула мысль, что, интересно, сделает с ним этот препарат. Но потом…
Интересно? Кому это интересно? Разве может это быть интересно? По телу разлилось приятное тепло, его охватила знакомая истома, и глаза сами закрылись...
Проснулся он от холода. Капельницы не было, на месте иглы приклеен кусочек пластыря, но руки и ноги были все еще пристегнуты. В маленькое окошко лился тусклый, чуть заметный утренний свет. За стеной слышались чьи-то шаги, полилась вода, звякнула посуда. В голове было пусто, во рту сухо, подкатывала тошнота. Давно уже Шерлок не испытывал подобных ощущений.
Он смотрел в потолок над кроватью, и ему казалось, что он видит там это слово – про-ме-дол. Тримеперидин. Если напрячься, можно вспомнить формулу. Синтетический заменитель морфина. Среди кучи противопоказаний – наркотическая зависимость в анамнезе. Основное лекарство, применяемое в английских частных акушерских клиниках, главным образом из-за того, что это единственный наркотический медикамент, использование которого разрешает медицинская лицензия.
Где-то недалеко, за стеной послышались приближающиеся голоса.
–…и сколько я должен тут его держать? – задал вопрос высокий мужской голос.
– Сколько потребуется, столько и будешь, Сол, – ответил ему второй мужчина. Тон спокойный и уверенный. Шерлок узнал в нем вчерашнего доктора. – Три-четыре дня, как минимум. Торопиться нельзя. Я же тебе объяснял, почему.
– Три-четыре дня? А кто за ним будет присматривать все это время? Ты что ли будешь его в сортир водить и с ложки кормить, а? – Этот с высоким голосом, судя по интонации, товарища своего не любил и на его помощь особо не рассчитывал, ругался так, от безысходности. – Может ему чего покрепче бы ввести, а? Сразу? Чтоб побыстрее. Он же раньше того… Наркоман же. У нас ведь есть…
– Ну-ка, цыц! Есть у него… Черт, сто раз уже все обсуждали! Я ведь тебе объяснял, почему нельзя сразу. Хочешь, чтобы он у тебя тут дуба дал? Нет, конечно. Ты лучше давай, топай. А то опоздаешь, еще и убирать за ним будешь…
Негромко посмеиваясь, доктор ушел. Дверь в комнату открылась, и на пороге возник невысокий тип, тоже в черной балаклаве. На вид он был довольно коренастый, чего никак не предполагалось, судя по его голосу.
Ловко расстегнув ремни, коренастый Сол молча поднял Шерлока на кровати, схватив того за шею. Тело не хотело слушаться, конечности от долгой неподвижности одеревенели, и потребовалось несколько минут, прежде чем Шерлок смог встать и направиться в ванную. О том, чтобы устроить героический побег и речи быть не могло. Хотя кое-какие мысли в гениальной голове, несмотря на едва рассеявшийся наркотический дурман, все же забрезжили. Но для того, чтобы действовать, требовались силы, а вот их пока у детектива не было. Зелень перед глазами, дикая тошнота и прочие… неприятные ощущения – все это как-то отвлекало.
Проведя в ванной (где злодеи предоставили, как ни странно, все необходимое – мыло, зубную щетку, полотенце) около двадцати минут, Шерлок, как смог, привел мысли в порядок.
Цель похитителей ясна. Кто-то оказался в курсе его давнишнего пристрастия к наркотикам. И этот кто-то очень захотел вернуть те славные времена. Судя по маскам и разговорам, убивать его они не собирались, а планировали отпустить на все четыре стороны. Готовым наркоманом.
Насколько он понял, у них были и средства, и возможности, делающие эту задачу вполне осуществимой. Еще несколько дней на промедоле и ему вкатят обещанный героин, если конечно он доживет до такого «светлого будущего». А если все-таки протянет, то примерно через неделю барон Шерлок Холмс будет озабочен не раскрытием очередного дела, а сугубо собственными внутренними ощущениями. А уж о том, чтобы его допускали на место преступления и позволяли принимать участие в расследованиях и речи не будет. Имя «Майкрофт» вспышкой молнии промелькнуло у него в сознании, но он старательно отогнал мысль о брате подальше, понимая, что ничего, кроме паники, она ему не принесет.
Еще карточка эта дурацкая… «М»? Цифры – явно шифр. Хотя похоже, там совсем другая история. Эти-то ребята совсем не загадочные, у них все просто. Что не облегчает, однако, его положения.
Шерлок прислонился лбом к холодному кафелю и замер, прислушиваясь к собственному организму. Слабость? Тошнота? Ну, если учитывать, что его накачали не витамином, а наркотиком, не удивительно. Но в остальном он чувствовал себя вполне сносно. Мысли только немного вялые, но в подобных обстоятельствах это вполне очевидное последствие. Но что будет с ним дальше?
В общем и целом, растирая лицо жестким как наждак полотенцем, думал Шерлок, не стоит показывать похитителям, что он чувствует себя не так уж плохо. Лучше немного преувеличить страдания, оттянув тем самым «первый приз» в виде дозы героина и подождать удобного момента для того самого героического побега, без которого получается не обойтись никак, если ему хоть немного дорог его кристально чистый рассудок. Ну, и жизнь, конечно.
Ожидавший за дверью страж, не дав опомниться, быстро подтащил Холмса к кровати, пристегнул его правую руку наручниками к железной спинке, затем буркнул, что сейчас принесет завтрак, и вышел из комнаты. Вернулся он буквально через минуту с подносом, на котором были бутылка минеральной воды и небольшой гамбургер, и поставил его рядом с кроватью.
Шерлок молча сидел, привалившись к стене, не делая ни одного движения, чтобы взять еду с подноса. Откровенно говоря, есть не хотелось совершенно. Более того, один взгляд на гамбургер поднимал к горлу мерзкую волну тошноты. Охранник, кажется, понял, за чем дело стало, вышел на секунду из комнаты и вернулся, держа в руках биту для крикета. Красноречиво поигрывая ей, он ногой подвинул поднос поближе к кровати.
Шерлок вздохнул, потянулся за бутербродом и начал покорно жевать. Потом подцепил с пола бутылку минералки.
Тип в маске терпеливо подождал, пока пленник съест и выпьет все принесенное, затем забрал поднос и, по-прежнему не произнеся ни слова, вышел из комнаты.
Минут через пять, настроившийся порассуждать над сложившейся ситуацией детектив почувствовал, что веки опускаются, и его неудержимо клонит в сон. Шерлок еще успел подумать, что в следующий раз пить из уже открытой бутылки он, честное слово, не будет, и погрузился в темноту.
От укола он очнулся. Открыв глаза, он увидел доктора, и вчерашняя ситуация повторилась – ремни, капельница, игла в вене. Проваливаясь в дурман, он смотрел, как из прозрачного мешка размеренно капают капли, и чувствовал, что подушка постепенно становится мокрой от слез…
Когда через несколько часов Шерлок открыл глаза, то, выражаясь языком дешевых романов, его переполняло одно чувство. И этим чувством, по-видимому не предусмотренным фармакодинамикой промедола, была всепоглощающая, ослепительная, абсолютная ярость. Она была такой сильной, что ему пришлось собрать всю волю, чтобы не показать ее своему стражу, пришедшему, чтобы отвязать его и сводить на прогулку в ванную комнату.
Слабость физическую изображать не пришлось, ноги еле держали его, а тошнота была такой сильной, что Шерлок едва успел дойти до ванной и упасть на колени рядом с унитазом, как его скорчили судороги сильной рвоты.
Его соглядатай брезгливо прикрыл дверь, и Шерлок остался в ванной комнате один. И тут его норовящий уплыть куда-то в сторону взгляд упал на маленькую проволоку, которой с одной стороны крепилось сидение унитаза. Поглядывая на дверь, детектив между рвотными позывами постарался как можно скорее открутить проволоку. Пальцы плохо слушались, и дело продвигалось не так быстро как хотелось бы. Но вот проволока была у него в руке, а потом перекочевала в ту единственную деталь одежды, которую ему оставили похитители. Будем надеяться, подумал Шерлок, что обыскивать его там охраннику в голову не взбредет.
В комнате у коренастого коротышки зазвонил сотовый.
– Да, – сердито ответил он в трубку. Затем, послушав то, что ему сказал звонивший, произнес совсем другим, более покладистым, тоном:
– Нет, я один. Его нет, он уехал еще до полудня. Вколол этому и уехал в Лондон. Сказал, что поехал к вам. Выходит, не доехал? – он помолчал, слушая ответ.
– Ну, а с этим-то мне чего делать? Сам ведь я не смогу… А? Чего? А дальше-то? Может доку позвонить?... Не отвечает? Да, дела…
За дверью ванной Шерлок старался не упустить ни слова. Коренастый видимо прикрыл рот у трубки рукой, так как слова стали едва слышны:
– Может уже пора ему дать?... Ну, это… Док уже даже шприц приготовил на всякий случай… А? Черт, слышно плохо! Что он мне говорил? – Коротышка Сол вздохнул и признался, – Говорил, рано еще. Больно, говорил, дохлый этот тип. А у нас тут, сказал, не реанимация… А по-моему, он ничего так… А? Чего?... Ладно. Ладно, говорю! Только вы уж позвоните, если чего, к вечеру-то?
Шерлок замер над раковиной. Пока он смотрел как вода, закручиваясь пузырящимися спиралями, утекает в сливное отверстие, в голове сложился план. Джон наверняка назвал бы этот план «чистейшим авантюризмом». Джон… Так, про это пока думать не стоит.
Умывшись и предусмотрительно напившись холодной воды из крана, чтобы восполнить потерю жидкости и не дать снова накачать себя снотворным, Шерлок, стараясь сильно не шататься из стороны в сторону, вернулся в комнату. На лице у него при этом было самое высокомерное выражение, какое он только мог изобразить.
Глядя на то, как пленник вышагивает к кровати с такой рожей, будто он на приеме у Ее Величества, Сол хмыкнул и немного расслабил напряженные плечи. Кажется, у его полуголого постояльца крыша уже слегка покосилась, и адекватно оценивать свое положение он уже не в состоянии. И это замечательно, чем скорее он свалит отсюда, тем лучше.
Как и в прошлый раз, пристегнув этого малахольного наручниками к кровати, коротышка принес поднос с незамысловатой едой. И биту.
¬– Послушай, любезный, – чуть заплетающимся языком начал Шерлок, жуя гамбургер, предварительно поковырявшись в нем не пристегнутой наручниками рукой на предмет не предусмотренных рецептом добавок. – Весь этот лазарет дело конечно замечательное, уж не знаю, кого и благодарить за него, ведь столько лет меня держали на сухом пайке. Но вот в чем дело, мой дружок…
Шерлок с трудом проглотил кусок отвратительного твердого как подошва мяса, и покосился на бутылку с минералкой, стоящую на подносе… Нет уж, не дождутся.
¬– Так вот, я тут совершенно случайно услышал, что у тебя есть возможность мне помочь. Дело в том, что мой тонко организованный организм привык к кое-чему покруче промедола. К героину, если быть точным. И я был бы тебе очень признателен, если бы…
– А массаж тайский тебе не сделать заодно? – Сол фыркнул под маской.
– Нет, премного благодарен, не любитель. – Изящно поведя тонкой кистью, отмахнулся Шерлок от предложения. – Но вот все эти медицинские вливания мне уже немного поднадоели. Все, что вы будете с них иметь, это дикий… эээ… дикое расстройство желудка и не останавливающуюся рвоту. И даже будучи глубоко расположенным сотрудничать с вами, я скоро никак не смогу их сдерживать за пределами ванной. Сочувствую тому несчастному, которому придется тут все… приводить в порядок.
И, стряхнув крошки с колен, он расположился как можно вольготнее, будто и не лежал в одном белье, неудобно вывернув руку, пристегнутую к спинке кровати. Все тело при этом сводили судороги, глаза слезились, а во рту после чудовищного гамбургера был ужасный привкус. И все же Шерлок попытался придать себе вид скучающего аристократа, заказывающего в закрытом клубе бокал вина определенного года.
Коренастый тугодум переступил с ноги на ногу, всем своим видом выражая сомнение.
– Я понимаю, – продолжал свою речь Шерлок, высокомерно задрав подбородок и внимательно оглядывая своего стража с ног до головы, – что такие вопросы не решаются в одиночку. Тебе надо спросить старших. Кто там тобой погоняет? Давай, шагай к начальству, получи инструкции…
– Я сам знаю, как и чего! Как захочу, так и сделаю! – рявкнул Сол, и Шерлок, слышавший, как тот только что получил по телефону строгий отказ, и рассчитывавший именно на такую реакцию, очень надеялся, что радость у него на лице не будет очень заметной.
В глазах, виднеющихся в прорезях балаклавы, читалась целая гамма эмоций. Сомнение, страх и… искушение. Шерлок почувствовал, что если еще немного нажать…
– Если ты боишься, что я тут у вас скончаюсь, то можешь не беспокоиться. Я… гхм… наркоман опытный, прекрасно себя знаю и сам помирать не собираюсь, так что…
Тут Шерлок быстро стер с лица высокомерное выражение. В его глазах вдруг мелькнула отчаянная мольба, но затем, он, словно устыдившись, быстро опустил взгляд. И когда он почти неслышно выдохнул последнее слово, на его высоких скулах даже полыхнул румянец:
– Пожалуйста…
– Вот что, ¬– помолчав несколько минут, задумчиво сказал охранник. – Все может быть, что я смогу раздобыть тебе дозу. Если будешь вести себя тихо.
– Честное слово! – Шерлок боялся переиграть, Но так как от того, принесет ему коренастый дозу или нет, зависел его план, он был вполне искренен сейчас. И, не колеблясь, он повторил еле слышно:
– Пожалуйста.
Коренастый почти сочувственно глянул на пленника и вышел из комнаты, забрав поднос и сунув биту подмышку.
В ожидании прошло почти несколько часов, скрашенных тем, что теперь детектив бодрствовал и мог сидеть на кровати, так как страж, впав в глубокую задумчивость, не привязал его ноги как прежде.
Сначала Шерлок подумывал, не стоит ли ему тут же воспользоваться проволокой и освободиться от наручников. Но потом, поразмыслив, отказался от этой идеи. Силы не равны. Он сейчас слишком слаб, чтобы вырубить этого коренастого. А вот если тот решится и принесет ему шприц, то тогда шансы почти сравняются.
Прислонившись голой спиной к холодной стене, Шерлок с закрытыми глазами прислушивался к звукам в доме. Сначала слышалось журчание воды на кухне, хозяин гремел посудой, потом где-то глухо жужжал пылесос, снова лилась вода.
Шерлок уже начал нервничать, заподозрив, что его благодетель просто-напросто струсил. Но вот дверь в комнату открылась, вошел его новый друг и положил на подушку рядом с ним жгут и небольшой шприц с наркотиком. Затем он отступил назад и выжидающе уставился на Шерлока. А вот это в планы Холмса уже не входило.
– Не смею задерживать тебя, дружок. Ты иди, отдыхай. А я уж тут как-нибудь сам, без свидетелей. Ты знаешь, столько лет прошло, как меня лишили этого блаженства, что я хотел бы первый раз провести без свидетелей. Интимное дело, понимаешь?… Да ты не бойся, куда я убегу, ты меня вон как надежно пристегнул… И вообще, процесс это не очень… живописный. Кровь, все дела…
Видно вдобавок к брезгливости по отношению к постояльцам и патологической любви к порядку, хозяин дома еще и крови боялся, потому что, услышав последнее, он быстрым шагом покинул комнату, правда, заперев ее при этом на ключ.
И Шерлок остался один. Весь этот театр отнял у него слишком много сил, пот с него катился градом, в суставы будто всадили по гвоздю, а голова болела так, что в ушах отбойным молотком отдавался пульс.
Спасение было совсем близко. Оно лежало на подушке, стоило только протянуть руку. Отработанным движением затянуть жгут…
Его дар и его проклятие – феноменальная память сохранила не только боль от ломки, через которую он прошел в клинике. С такими же подробностями он прекрасно помнил все оттенки ощущений, наступающих сразу после укола. Он отлично знал, что как только тонкая игла проткнет стенку вены и героин попадет в его кровь, то… То все сразу встанет на свои места. К нему вернется его рассудок. Нет, не вернется, а на какое-то время станет еще совершеннее. Сверкающая как грани алмаза кристально чистая логика – вот что воцарится в его голове, как только он сделает инъекцию. К тому же, а сейчас это не менее важно, уйдет боль, которая с каждой минутой становится все сильнее.
Всего один раз. Всего один.
Стоит только протянуть руку. Он ведь сильный, он сможет остановиться в следующий раз. Ему надо лишь немного себя подстегнуть, только чтобы выбраться отсюда. Только один раз, и он сможет вернуться домой…
Через полчаса коренастый осторожно заглянул в комнату. Ступая на цыпочках, он подошел к кровати и взглянул на пленника. Да, похоже, его постояльцу сейчас куда лучше, чем было до этого – пристегнутый лежал на спине в расслабленной позе и что-то мурлыкал. Глаза его были закрыты, по лицу блуждала блаженная улыбка, а рядом на полу валялся жгут и пустой шприц со следами крови.
to be continued
______________________________________________
* 33 фунта – около 15 кг (14,97 кг).
** Балаклава – головной убор, закрывающий голову и шею, оставляя небольшую прорезь для лица или для глаз. Любимый головной убор разных спецподразделений.
*** 6 футов – 1,83 м.
.